Змеиное логово - стр. 26
Думал он так минуты две. А потом оказалось, что на восемь трупов айдишек приходится ни много ни мало, а все двадцать три штуки. Некоторые повреждены, вот Лассе и решает пазл – скольким реальным личностям выписаны эти идекарты. Да, конечно, будь у меня сейчас общий банк данных мигрантов, я бы ему это нарисовал в пять минут, задача насквозь знакомая. Но такой «общий банк» отсутствует даже в моем хозяйстве на «Латинской Америке», там есть лишь часть его, та часть, которая касается прошедших в Новую Землю именно через «ворота» данной конкретной Базы… а вот у Патрульных сил как раз подобному общему банку данных и место. Возможно, и даже скорее всего, в базе у Патрульной службы только часть информации по конкретным мигрантам, но зато она там структурирована под их нужды. По крайней мере по логике выстраивается так, сам не работал – но, было дело, помогал фрау Ширмер правильно сформулировать узкоспециальный запрос, и ответ как раз и походил на работу с таким вот общим банком данных…
Ладно, это все лирика, а у нас сейчас суровая действительность. В которой Ястреб сваливает на меня боевую задачу «разбор материальных трофеев». Поймал мою нежную привязанность к этой сфере. Ну а я что, я не возражаю, все равно ведь нужно, да и кого еще сюда припрягать – Соню, которая «в настоящем бою» в первый раз и от вида крови и «мяса» до сих пор цветом лица напоминает подгнивший лайм?..
В оружии условных бандитов имеет место полный интернационал. Два румынских укороченных «калаша» со складным прикладом – нечто типа нашей «ксюхи», только без компенсатора и в калибре «семь-шестьдесят два». Две «гевер-драй» – пакистанский клон и оригинальная хеклеровская с дополнительными сошками и цейссовской оптикой. Хеклеровский же МП5А2. РПД – судя по клеймам, наш, советский. Чешский «взор-двадцать четыре» с незнакомой могучей оптикой, которая лет на сорок моложе и раз в двадцать дороже старой магазинки. Три «беретты-92ФС» (оригинальные, итальянские, а не орденские «эм-девять»), польский ТТ и чья-то память об империалистической – классический армейский «люгер» в древней, но еще годной кобуре желтой кожи. Чешский «маузер», дегтяревский ручник, пакистанская «гевер-драй», один из «укоротов», две «беретты» и антикварный «парабеллум» практически целы, остальное нуждается в опытном взгляде оружейника, который скажет, это совсем на запчасти или что-то еще подлежит восстановлению.
А странный пулемет на уазике оказался, ни много ни мало, свинченной со старого британского танка «бесой». Осколками искромсало самодельный вертлюг и подвесной короб с лентой и мешком-гильзосборником, однако сама конструкция пана Вацлава Холека вполне пережила и это, которое уже по счету за свою долгую службу, боестолкновение.
Еще имеем некоторое количество боеприпасов и магазинов ко всем этим стволам, десятка два «фенек» со знакомым клеймом «Демидовскпатрона» – меч и шестеренка, – и сложенные двумя штабелями в кунге «татры» восемь ящиков с неизвестной буквенно-цифровой маркировкой. Взламывать без пригляда неохота, а ящики тяжелые, килограммов за шестьдесят – сдвинуть могу, но одному такое перетаскивать нет ни малейшего желания.
О чем и докладываю Хокинсу. Штаб-сержант на минутку снимает шлем, протирает платком взмокший череп – очевидно, так ему лучше думается, – и для возни с тяжелыми грузами отряжает мне в помощь Фреда. Или наоборот. В общем, «на пару разберетесь».