Змеиное гнездо. Безумный маг - стр. 14

Ингрид осмотрелась по сторонам, обняла Рудольфа за талию и прижалась щекой к его плечу.

– Король Тусара еще не писал? – его руки приятно гладили ее спину, дразняще касались шеи.

– И если Хор будет милостив, не напишет еще долгое время, – покачала головой Ингрид, прикрыв от удовольствия глаза. – Герцог Фердинанд заверил меня, что принц Джордано при его отъезде на собрание все еще гостил в Поляне. Мне и так пришлось написать эмире Гюльбахар, что ее сына уже нет при нашем дворе. Не хватало еще сообщать королю Лоренцо про кронпринцессу.

Руки, гладящие ее, остановились. Рудольф мягко отстранил Ингрид от себя и, держа за плечи, внимательно посмотрел на нее.

– Когда все закончится, и если мы останемся живы и свободны, ты выйдешь за меня замуж?

Ингрид, мысли которой находились во власти тусарского короля, принца и пропавшей кронпринцессы, не сразу поняла, о чем ее спрашивают. А когда поняла, то неожиданно для себя настолько смутилась, что смогла только вдохнуть и забыть выдохнуть.

– Не знаю, как осчастливить, но удивить тебя мне удалось, – улыбнулся Рудольф.

– Прости, Руди. Мне давно не делали предложение. – К своему ужасу Ингрид ощутила, как горят ее щеки. – Я согласна.

– Тебе нужна помолвка?

– Мне кажется, мы сможем без нее обойтись. К тому же устраивать праздник в нынешней ситуации будет не слишком вежливо с нашей стороны. – Ингрид прижала руки к лицу.

– Ты не покраснела, – сказал Рудольф.

Ингрид отдернула руки и с притворным негодованием посмотрела на него.

Эсма эмирын веселилась в саду в компании своих служанок и двоюродной сестры, Нюлефер эмирын, прибывшей на днях из далекого вилайета Ешилчим, где жила со своей матерью. Гюльбахар сразу заметила, что младшая эмирын сегодня на редкость жизнерадостна и оживлена. Она беззаботно щебетала с родственницей и служанками, чистящими им фрукты. Возможно, сказывалось влияние Нюлефер эмирын, о добром и веселом нраве которой было известно всем жителям Суриды.

Гюльбахар приблизилась к смеющейся компании и с улыбкой посмотрела на них.

– Присоединяйтесь к нам, эмира, – поманила ее рукой Нюлефер.

– Да, тетя, попробуйте эти апельсины, – закивала Эсма.

Шаллиах свидетель, сегодня творилось что-то невообразимое. Эсма не обратила внимания на попытку заговорить прежде нее. Несомненно, Нюлефер эмирын, незамужняя племянница эмира, не стояла по статусу ниже его же дочерей, однако сами дочери редко с кем-то считались, кроме себя.

– В честь чего этот маленький праздник? – поинтересовалась Гюльбахар, присаживаясь на подушки, и жестом показала своим служанкам подать напитки.

– Секретом это долго не будет, – хитро прищурилась Эсма. – Отец решил выдать меня замуж.

– Как интересно, – заметила Гюльбахар, прихлебывая из бокала. – И кто этот счастливец?

– Повелитель был невероятно щедр и позволил Эсме самой выбрать жениха, – широко заулыбалась Нюлефер. – Признаться, видя ее счастье, я и сама собралась подумать о замужестве. Если, конечно, смогу оставить бедную маму.

Гюльбахар в недоумении переводила взгляд с одной эмирын на другую. И с каждой секундой ей все меньше нравилась предстоящая новость. Радость Нюлефер была неподдельной. Племянница эмира, несмотря на отсутствие мужа и детей в свои тридцать лет, никогда не унывала, смотрела на жизнь с невероятным оптимизмом и ожидала от нее только хорошего. Постоянно больная капризная мать, требующая внимания и ухода, нисколько не омрачала ее существования. Своей доброй улыбкой, редко покидающей ее лицо, и лучистыми серыми глазами она напоминала Гюльбахар своего отца, покойного басэмирана Халита. И не только Гюльбахар. Когда во дворец приезжала Нюлефер эмирын, эмир Орхан редко покидал свои покои.