Змеелов - стр. 15
– Ты что творишь?!
– А ты что творишь? – в тон ему ответила Ирга. – Наперво, протрезвей, а опосля приставать будешь.
Костыль как упал, так и остался сидеть. То ли от обиды подняться не мог, то ли ноги не слушались.
– Да на тебя без бутылки и не взглянешь! – крикнул он.
– Ну не гляди, делов-то.
Ирга хотела дождаться, пока Костыль поднимется, и дальше пойти. Ну полез спьяну, ну получил затрещину. С кем не бывает? Она б зла на него не держала, хотя брату наутро обязательно рассказала б – хохма! Но Костыль подлил масла в огонь:
– Так вот оно что! От всех нос воротишь, потому в перестарках и осталась!
Иргу как по сердцу резанули. Она процедила:
– Лучше уж в перестарках, чем с таким, как ты.
И двинулась прочь, но Костыль оказался ловчее, чем думалось. Подскочил и схватил её за локоть.
– Да тебе б в ножки мне кланяться! Василь просом просил тебя поглядеть! Да небось и не меня первого!
Ирга так растерялась, что локоть вырвать забыла.
– Что просил?
– А то ты не знаешь! Небось сама брата ко мне подослала! В девках-то засиделась, ласки мужицкой хочется! Так чего ерепенешься? Цену набиваешь? Да тебе цена плесневелая медька в базарный день!
Крепко сжимал он Ирге локоть, верно, синяки останутся. Но девка окаменела вся, не чуяла боли, слов обидных не слышала. Об одном думала: это что же, родной брат не только её из дому выгнал, так ещё и пьяницу этого подослал, чтобы… чтобы… чтобы что?!
А Костыль и рад! Раз девка не противится, значит, всё правильно делает! Он прижал Иргу к себе, наклонился, пытаясь нащупать губы ртом, второй рукой шарил пониже пояса.
– Уж я тебя уважу! Уж не обижу… – бормотал он.
Пахнуло сладкой клюквенной настойкой, и на сей раз запах показался столь гадким, что Иргу ажно передёрнуло. Было б что в животе – наружу бы попросилось. Недолго думая, она размахнулась, да как даст нахалу промеж глаз! Хрустнуло, брызнуло, все косточки в кулаке на части развалились, а потом со своих мест осыпались. Костыль страшно заорал. И вот тогда-то Ирга боле своей смелостью не кичилась: припустила что есть духу к людям прежде, чем первые капли крови из разбитого носа впитались в мох. Всё мстилось: мужик бежит следом, догонит… Убьёт! Вот тебе и праздник! Вот тебе и Ночь костров!
До того резвы стали ножки, что Ирга и не заметила, как оказалась у запруды. А на берегу вовсю гремело веселье! Девки, парни, старики и те выбрались погулять да подкормить угольком святой огонь! В неверном свете костров кружили хороводы, скакали ряженые. Лучшие наряды достали из закромов, бисерные кики, плетёные пояса, звонкие височные кольца… Одна Ирга была в простой рубахе: как убежала из дома неподпоясанная, босая, так и здесь оказалась. И теперь средь нарядных красавиц стояла ровно голая. Что же, коль так вышло, робеть не дело. Ирга расправила плечи и в два движения расплела косы, укрылась рыжим пологом – не хуже вышитого платка! Словно пламень струился по её спине – заглядение! Одна беда: без брата да после пережитого страха шла Ирга по земле ровно по железу раскалённому. Вроде и шаг твёрдый, и взгляд дерзкий, а всё одно тяжко. Неужто взаправду Василь отправил за нею друга? Ждал, что тот помнёт несговорчивую девку где-нибудь под кустом, та и рада будет замуж за первого встречного выскочить? Нет уж, такого Ирга брату не спустит! Попадись он ей только!