Злые времена. Книга первая - стр. 26
Два последующих взрыва мы пережили чуть легче, хотя этот инфернальный рев чуть не свел меня с ума. Где-то в темноте загудел трансформатор, и с громким щелчком загорелись тусклые лампы дежурного освещения. Все прекратилось внезапно, в убежище снова повисла тишина. И в этой тишине Лехин сиплый голос прозвучал неожиданно громко, заставив женщин испуганно вздрогнуть.
– Три всего. Остальные, выходит, сбили?
– Да кто сбил-то? – дед Коля хмыкнул. – Отродясь ведь у нас тут никаких ПВО не было.
– Зато по Новосибирском есть, они и сбили.
– Эк ты махнул, до Новосибирска триста с лишним верст.
– Да для ракеты с боеголовкой эти три сотни верст на один зубок…
– О чем вы говорите вообще?! – истерично взвизгнула та самая тетка, что пыталась открыть дверь. – Что это было? Что случилось?
– Бомбу на нас бросили, ядреную – крякнул дед Коля.
– Не бомбу, а ракету с ядерным зарядом – наставительно сказал брат.
– Да какая разница, а?! Это ж всему конец! Ой, сыночки мои! – завыла тетка, и ее вой тут же подхватили остальные женщины.
– А ну цыц! Чего разорались, кликуши? – баба Маша выпустила кота и вышла на середину комнаты. – Хватит блажить! Слезами делу не поможешь.
– А что делать-то? – это Ленка Кузьмина, рослая красивая деваха, спортсменка.
– Обживаться – веско уронила баба Маша и попросила:
– Санечка, сынок, а где тут вода?…
Глава 5
31 января 2035. Ночь
Когда в буржуйках гудело пламя, а все немного успокоились и уселись кто где, держа в руках кружки с чаем, я подсел к бабе Маше:
– Баб Маш, а как это вы так не испугались, как другие?
Она посмотрела на меня долгим прямым взглядом синих, не по-старчески ясных глаз, и ответила:
– Я, сынок, войну прошла, ту, великую.
Я прикинул в уме и присвистнул: та война почти сто лет тому закончилась. Я никогда до этого не задавался вопросом, сколько бабе Маше лет.
– Это сколько же вам годов?
– У женщин о возрасте не спрашивают, балбес. Но вообще сто пятнадцать скоро. Когда война началась, мне только-только девятнадцать исполнилось. Я сразу добровольцем пошла. Меня пытались в медсестры записать, да я не согласилась. У меня первый разряд по пулевой стрельбе был, я была отличницей военной подготовки… В общем, на три месяца в спецшколу, а потом всю войну снайпером. Сто двенадцать зарубок на прикладе.
Все, кто слышал этот рассказ, изумленно замолчали, а Леха протянул восхищенно:
– Баб Маш, а звание какое?
– Майор.
– Боевая бабушка какая! – дед Коля покачал головой. – А чего ж ты, Марья, ни слова, ни полслова никому? Мы бы тебя еще больше уважать стали. А уж я бы на тебе женился бы. А чего? Бабки у меня нету давно уже, а мужик я справный…
– Сиди уж, женильщик.
– Товарищ майор, разрешите обратиться? – Леха дурашливо вытянулся во фрунт и стукнул каблуками.
– Разрешаю – подыграла баба маша.
– Разрешите заступить на боевое дежурство по охране вверенного нам объекта!
– А ты в каком звании, соколик?
– Майор, товарищ майор!
– Эх ты, тетеря – протянула баба Маша с улыбкой. – Равные по званию друг у друга разрешения не спрашивают.
– Так то по званию, а я – по уважению.
– Ну раз так, то заступайте.
Брат вышел на середину комнаты:
– Соседи, как вы уже поняли, мы тут немного подготовились. Короче, подходите получать спальные мешки. Припасено достаточно. Если вдруг кому не хватит, укладывайтесь по двое-трое. Утром будем разбираться со всем остальным. Гальюн – в том углу. Так, назначаем бортовое время – брат глянул на часы и нахмурился. – Сань, у тебя часы крутятся?