Злыдня босс - стр. 6
Впрочем, поравняться с ним было бы сложно. Я со своими метр пятьдесят восемь и почти двухметровая каланча, хмыкавшая, хныкавшая и вечно недовольная мной. Нет, нас было не сравнить.
— Так чем я могу Вам помочь? Что я должна сделать? Если Вы беспокоитесь о сегодняшней видео-конференции, то в бумагах я все дважды перепроверила, технарей начну дергать через сорок минут, они тоже все дважды проверят, а все необходимое было заказано еще вчера. Вода, ручки, блокноты, салфетки…
— Нет-нет, — Иван Игоревич нахмурился и, сделав жест рукой, остановил меня.
Так, ладно. Тогда что еще могло вызвать его беспокойство?
Впрочем, а что не могло?
Игнатьев ведь все старался довести до идеала, подвести к нему весь мир. Впрочем, выходило у него не всегда, зато сводил с ума сотрудников он знатно и регулярно. Наверное, свою семью тоже.
Эти его бесконечные придирки и требования все переделать могли довести до ручки кого угодно…
— Синицына, вот Вы ведь женщина… — начал было он, но затем запнулся, будто бы отдернув сам себя. Я нахмурилась и, обойдя его, выключила-таки чайник, который уже несколько минут выкипал.
— Что Вы имеете в виду, Иван Игоревич? — спросила я, как ни в чем не бывало, ничем не выдав своего удивления.
Он решил устроить мне какую-то стрессовую проверку?
— Ну вот Вы ведь… короче… мне… мне нужна Ваша помощь, Синицына! — неожиданно громко рявкнул Игнатьев, сжимая руку в кулак. Кулачище. Ого. Чего это он злился?
— Будет Вам помощь. Говорите, что именно нужно делать.
— Нужен подарок. Точнее, Вы должны помочь мне выбрать подарок. Для женщины.
— Так, ладно… — я покивала головой, тут же беря в руки блокнот и ручку. Пятый блокнот, между прочим.
Со временем я заметила, что стала перенимать шизофренические повадки своего босса. Например, для одних дел у меня был большой ежедневник с кучей файлов, вкладышей и разделителей, для других – блокнот попроще, для третьих – пружинная тетрадка, из которого легко было вырвать лист. В целом – пять штук. И около двух дюжин разных стикеров. Даже во времена учебы я была не так «вооружена».
А выбирать подарки для меня было не ново. Игнатьев уже несколько раз просил отсылать цветы матери на праздники, пару раз я отправляла корзины с фруктами и конфетами бабушке и сестрам босса.
Короче, я не поняла, чего это вдруг простая и уже обыденная просьба вызвала в нем такую бурю негодования.
— Вы должны будете выбрать такой подарок, который не оскорбит женщину.
— Окей…
— Но такой, что даст ей понять, что она не входит в круг моих интересов.
Чего? Круг? Чего?
Наверное, мои мысли весьма четко отразились на моем лице, потому что Иван Игоревич вдруг тяжело вздохнул и потер глаза руками.
Ярко-зеленые, похожие на теплый, летний день, глаза.
И как только такие могли принадлежать столь холодному и вредному человеку?
Никто не знал.
Но, как я поняла, на босса велись все женщины. Поначалу.
А потом он открывал рот, и они узнавали его характер.
Невыносимый, демонический характер.
— В общем, этот подарок должен тонко, но одновременно с этим, уверенно намекнуть отправителю на то, что он – первый и последний.
— Эм…
Так, ладно, Злыдня кого-то отшивал. По всей видимости. И эта была женщина, который претендовала на его внимание и интерес. И, по всей видимости, она была недостаточно идеальной для Игнатьева.