Злой город - стр. 2
Да и признаться, Тэхэ рассчитывал на гораздо большее, чем даже самый наилучший конь в Орде. Например, что хан приблизит его к себе и знатному чингизиду Тэхэ больше не придется таскаться по землям урусов, возглавляя передовую разведывательную сотню тумена Непобедимого Субэдэ. Должность, конечно, почетная, но на этой должности как нигде имелась прямая возможность как прославить свое имя, так и потерять его вместе с жизнью.
Или, на худой конец, уж мог бы Великий хан выделить под руку племянника тумен. Ну, хоть не тумен, хоть тысячу всадников. А то ж позор – чингизид – и всего-навсего сотник! Это пусть для простых нукеров бронзовая пайцза сотника на поясе Тэхэ – предмет черной зависти. Для Тэхэ такая пайцза чуть ли не оскорбление.
Тэхэ с ненавистью пнул пяткой подарок хана. Подарок обиженно всхрапнул и пошел чуть быстрее. Седоусый нукер, ехавший справа от Тэхэ на пегой кобыле на полкорпуса сзади коня начальника, осуждающе качнул головой. Нельзя степному воину обижать своего коня. Конь и воин – одно целое, части единого организма, бесполезные друг без друга, как бесполезны рука или нога, отрубленные от тела. Коня можно учить, можно наказывать, обучая. Но обижать – никогда! Кони, как и люди, могут долго помнить обиду. Пока не отомстят…
Тэхэ потянул носом и скосил взгляд направо.
Так и есть.
Старый пень давно уже учуял запах дыма, но делает вид, что его это не касается. Вон, почти не глядя, ткнул копьем в едва заметную норку, ловко выдернул оттуда трепыхающегося, жалобно верещащего суслика, молниеносным движением извлек нож из чехла, отмахнул зверьку голову, выпустил кишки, стянул шкурку, словно сапог, и засунул освежеванную тушку между седлом и потником – через десяток стрелищ отбитое и отжатое мясо сжует сырым. И словно бы нет ему дела до аппетитных запахов – мол, опытный воин и так проживет в походе. Но при этом дает возможность командиру отряда отличиться. Сам же никогда вперед не лезет. И, надо признать, всегда услужит вовремя и поддержит, если что. Как и молодой Шонхор, что едет за ним. Преданные псы, свято чтущие законы Великой Ясы и в битвах не раз прикрывавшие спину своего сотника. Только можно ли им верить? Кто знает, что на уме у верных нукеров? Вполне может быть, что случись чего – и, как этот конь, за пучок сладкого корма сбросят своего нойона в грязь и не почешутся. Никому верить нельзя!
Сотник раздул пошире ноздри, отчего его плоское лицо приняло хищное выражение. Так и есть, топится урусская печь в деревянной юрте с труднопроизносимым названием «изба». За время похода Тэхэ научился на изрядном расстоянии по запаху отличать дым костра от дыма печи. Даже то, что в ней готовится, распознавать научился. Особенно это хорошо у него получалось с голодухи. А сейчас все ордынское войско особо не жировало, кроме разве что ханов, больших нойонов и всякой льстивой саранчи, к ним особо приближенной. Потому Тэхэ ясно различил, поймав широкой ноздрей едва уловимую струйку дыма, – в пока невидимой за пригорком избе готовили вкусное варево с названием, очень похожим на чжурчженьское, – «щи».
Привычным движением Тэхэ пристегнул к хвосту плети железный шар, не глядя, едва касаясь, провел ладонью по рукояти сабли и оперению стрел, шевельнул лук в саадаке – легко ли вынимается? – и, коротким движением плети указав отряду – «вперед!», – вонзил пятки в бока своего коня.