Злодей выходного дня. Книга 3. Раскол - стр. 13
– Ну… Мы всегда помогаем своим, – пожав плечами, ответила Катарин.
– Да и мы стараемся тоже, – задумчиво произнес Альберт.
– Кажется, я поняла, в чем вопрос! – Гера щелкнула пальцами так, словно ей в голову пришла гениальная идея. – Скорее всего, тут все зависит от воспитания и количества проблем.
– Нет. Тут все зависит от кошелька и статуса семьи, – усмехнулся я. – Ребят, моя очередь говорить правду прошла. Теперь давайте поговорим о вас? Вы же тоже не такие, какими кажетесь?
– Ну-у… – Волшебница вновь виновато отвела взгляд.
– Порог вхождения в Рагнакар очень высок. Оборудование стоит диких денег. Я понимаю, что вы из нового поколения, у которых в «Хвастограме» только две фотографии. Но тем не менее Я хочу сказать это вслух.
– Может, не надо?
– Надо, Альберт. Надо, – вздохнув, ответил я.
– Давай же! – Катарин самоотверженно выпятила нескромную грудь, которую наконец-то ничто не сдерживало. – Произнеси это слово.
– Вы – мажики.
– Агр-р-рх-х! – Гера едва не рухнула со стула. Альберт с размаху ударил рукой в лоб. А эльфийка стыдливо раскраснелась и отвернула голову. – Зачем так жестоко?
Дело в том, что в современном мире стало модным не показывать свой истинный статус в интернете, на улице или в незнакомой компании. Выпендрежников не любили и зачастую приравнивали к «деревне». Они с шоком смотрели старые интернет-программы про то, как блогеры подходили к незнакомым людям в Москве и спрашивали о стоимости одежды. Для них это было чуждо и до безобразия неприлично! И честно – не могу сказать, что был против этого.
– Говорю как есть. У мажиков с этим все проще. Когда говорят о том, что нищие более человечны или просты – хрень это все. Современные нищие озлоблены на весь белый свет от звездеца, который творится вокруг. Как можно улыбаться, когда ты не знаешь, на что прожить остаток месяца? Или как можно быть радостным, когда твою зарплату некоторые личности пропивают за вечер? Да, люди неравны. Но лично мне вся эта тема со стереотипами малость надоела, – тяжко вздохнув, ответил я.
– Неужели капсула реально такая дорогая? – осторожно спросил Альберт.
– Весьма. Но для человека, который работает на марсианскую программу, это так. Чисто на карманные расходы, – хохотнул я. – И нет. Я не совсем нищий. Были у меня и взлеты, и падения. Бывали и такие моменты, когда мы с сестрой реально думали, как бы нам выжить. Наши родители думали, как бы выжить. Да много кто думал, как бы выжить. Так что да. Я признаю, что нам было не до общения с двоюродным братом. А вылазить после всего и говорить: «Помоги нам»… Не, это убого. Все же в нас осталась капелька гордости. Хотя гордость ли это? Скорее – отсутствие банальной наглости.
– Застал ты нас врасплох, – недовольно фыркнула Гера. – Официант! Мне еще пять «Оргазмов»!
– Гера! Ты же опять нафуськаешься! – возмутилась Катарин.
– Плевать. Этот повелитель зла тыкнул мне в лицо отнюдь не тем, чем я бы хотела. Теперь буду пить! – ударив маленьким кулачком по столу, ответила волшебница. – И перепью тебя, чертов Кретус! Ух… Как я зла!
– На что? Я же просто сказал правду.
– Которую не принято говорить. Все! Сперва я надерусь, как скотина. А потом загоню тебя в темный угол и сделаю своим! – недовольно проурчала она, облизнувшись на пять появившихся перед ней стаканов.