Злодеи - стр. 69
- Внизу, в бильярдной, - кивает устало за мою спину, и брезгливо пожимает плечами, - развлекается с очередной игрушкой…
Отступаю от девушки и, развернувшись, направляюсь к подвалу. Останавливаюсь на лестнице, когда мне открывается картина, от которой мое сердце пропускает удар и останавливается. Ее волосы. Они ей отрезали волосы. Часть, заплетенная в косу валяется на полу. Ему нужно не просто развлечение, а унижение. Это унижение мне. Карина стоит на коленях перед Святым, со связанными руками и в ужасе смотрит на него. Кроме него здесь еще трое парней, приближенные.
- Я хочу, чтоб вы смотрели, как я буду трахать этот милый рот, а еще лучше заснимите, - парень касается подбородка девушки, чтоб поднять лицо к себе, но Карина выдергивает лицо. – Дикая кошечка, - смеется мой брат, - ничего, я люблю диких…
- Убью!
Мой рык выходит резким, так что все в подвале застывают. Страх. Я замечаю, как он мелькает в карих глазах.
- О, - натянуто улыбается Святой, - гости, а мы не ждали… Хочешь посмотреть?
Встречаюсь взглядом с Кариной. Пустота. Страх и растерянность. Это не ее глаза. Блять…Блять!
- Я убью тебя, - говорю спокойно, ребята переглядываются. Им не по себе. Потому что слова звучат не как угроза, а как факт. Теперь спускаюсь не спеша. Шаг за шагом, обдумывая свои дальнейшие действия. Их трое не считая Свята, которому они верны, как псы. Но собакам собачья смерть, верно? Мне только остается достать нож. Один из.
- Держите его! – дает команду парням и те послушно исполняют, схватив меня с двух сторон. Но я скорее поддался, чем сражался. Всегда лучше усыпить бдительность врага.
- Отпусти ее, - проговариваю.
- В этот раз все пойдет не по твоему сценарию, сладкий мой, - проговаривает Свят, - даже хорошо, что пришел, посмотришь, как я трахаю в каждую дырочку любовь всей твоей жизни… Или она у тебя тоже была на разок? Ну, попробуем, что в тебе особенного…
- Пожалуйста, - это испуганный шепот с ее губ, когда отклоняет голову и старт для меня к решительным действиям.
Когда дядя меня забрал из детского дома, и я чуть подрос, он захотел научить нас со Святом стрелять. Но я упрямо не мог взять в руки пистолет. Да что уж, эта штука пугает меня по сей день, особенно звук выстрела и этот запах пороха, который не с чем не перепутать. Прожженный, запечатлен в моей голове как запах потери и боли.
« Сынок, - сказал мне Флипп, заглядывая в глаза, - ты вырастишь в очень жестоком мире, и здесь тебе нужно будет обороняться. Потому что за такими людьми, как мы всегда и всюду следуют враги. Страх ничто. Его нет. Ты можешь все. Поэтому возьми ствол. Целься и стреляй!»
Я нажал на курок.
Первый и последний раз в своей жизни.
Это обошлось недельной истерикой. Слишком рано. Слишком свежи были воспоминания.
Через время дядя протянул мне складной нож, красивый, с резной ручкой и чертовски острый со словами, что любое оружие становится идеальным, если оточить мастерство.
И я послушно оточил.
Я был послушным ребенком, так меня воспитали родители.
Отступаю назад, вывернув руки, держащих, и резко приседаю, лезвие блистает два раза. По икрам. Раз, два. Глубоко. Парни с матом и стоном падают на пол. Третий делает ко мне шаг, достаю из-за пазухи второй нож и кривлю губы. Становится обратно назад, поглядывая то на ноги ребят, то на своего хозяина, то на меня.