Злодеи - стр. 19

- У меня есть молоко, - говорит.

- Я должен догадаться, что это значит? – валюсь обратно на подушку.

- Когда плохо спишь, нужно выпить теплого молока с чем-нибудь сладким. И… эм… я могу сделать.

Откуда она понабралась этой фигни? Однако теплая, словно мамина ладонь, невидимая мантия окутывает меня всего от одного предложения. От заботы. То, от чего так давно отвык. Но теплое молоко? Не уверен, что буду в восторге.

- Идет, - соглашаюсь, - кухня справа от лестницы. Я сейчас спущусь.

Она выходит, оставляя меня лежать еще пять минут, чтобы окончательно собраться с мыслями.

Захожу в кухню, когда Карина уже ставит кастрюлю на огонь. Отвлекается от плиты и разглядывает меня. Натянул лишь штаны, оттого ее взгляд путешествует по моему телу. Облокачиваюсь на кухонный островок. Мне тоже бы хотелось заглянуть под ее футболку и розовые пижамные штанишки с красными сердечками. Вместо этого открываю ящик и достаю пачку сигарет.

- Значит, ты всегда берешь с собой молоко? – спрашиваю.

- Мне подумалось, я буду здесь плохо спать, - отвечает, - ну, знаешь новая обстановка и вообще.

- Вообще, что?

- Ну, это, - обводит руками пространство вокруг, - эта странная ситуация.

- Что ты в два ночи находишь у себя в сумке с вещами молоко?

- Ты понял, что я имею виду, - закатывает глаза, думаю, так картинно этого делать никто не умеет.

- Странно, то, что твой брат отпустил тебя, - щелкаю зажигалкой, чтобы прикурить, - с таким типом, как я и одну. Даже не поговорив со мной. Откуда он знает о моих планах на тебя?

Ее взгляд отрывается от молока и снова фокусируется на мне.

- Он хотел поговорить, я его остановила, ты бы не стал слушать…

- Не стал, - соглашаюсь, - но, Карина. Ни одного мужчину, даже самого дохлого не остановить, если он на самом деле чего-то хочет, дар Божий, - ухмыляюсь и снова затягиваюсь.

- А какие у тебя планы на меня? – осторожно интересуется.

Пододвигаю к себе стул и устраиваюсь на нем. Внимательно осматриваю девушку перед собой. Она чертовски прекрасна. Невысокая, фигура, созданная для мужских ласк, у нее не переходы, а плавные изгибы. Она может надеть сверхширокую одежду, но я уже знаю, что там. Как и то, что ее волосы окажутся шелковистыми на ощупь. Но… Сам не могу понять, для чего она здесь. Наверняка, в другой жизни я бы не задумываясь, кинулся за ней ухаживать, чтобы добиться поцелуя. А потом прожить всю жизнь, до старости… Но это не моя сказка. Вернее, не мой персонаж. Мой персонаж тот кто все портит, который не получает свое, не становится счастливым и, в конце концов, погибает, чтобы восторжествовала справедливость.

- Думаю, ты не хочешь это знать.

- Ты обещал, что будет только то, что мне понравится.

Знай, как пошло прозвучала эта фраза в ее устах, она бы рта не открыла.

- Молоко сейчас убежит, - киваю за ее спину

- Ой! – она поворачивается и быстро выключает конфорку. Оглядывается и находит кружки. Берет две и разливает молоко. Ставит одну возле меня, вторую возле себя.

- Я сладкое не ем, у меня нет ничего такого.

- Этот дом набит едой, - сообщаю, поднимаюсь и из шкафа достаю печенье и, открыв, оставляю его на столе. Ее взгляд останавливается на нем надолго.

- Так что тебе нравится, Карина? – интересуюсь.

- Я не знаю, - слегка пожимает плечами, - может быть это?

Обводит глазами кухню. Приподнимаю вопросительно бровь.