Злая река - стр. 37
– А вы ошибаетесь?
Она не ожидала такого вопроса.
– Все зависит от того, что вы имеете в виду под «ошибаетесь». Я уверена, что мы на правильном пути, но мы получаем неверные результаты. Это нетривиальная проблема. Мне нужно время. И больше информации. Те, кто считает, что мы на неправильном пути, это другое дело. Им не хватает воображения. Они… как бы это сказать… глуповаты.
Тонкие губы Пендергаста искривились в ироничной, едва заметной улыбке.
– По моему опыту, большинство людей немного глуповаты. Чтобы не сказать больше.
Гладстон не смогла сдержать смех, как и Уоллес. У этого человека, несмотря на его суровый вид, было забавное чувство юмора. Она продолжила:
– Океанические потоки подчиняются строгой логике. Прилив – вода приходит, отлив – вода уходит. Кольцевое течение двигается так и так, на предсказуемый манер. Все это отражено здесь, в картах. Проблема в том, что, когда вы выпускаете в океан поплавки с навигационными трекерами, вы не можете предсказать, куда приплывет каждый отдельный поплавок. Вы выпускаете их все вместе, а они уплывают кто куда. Вы выпускаете их в разных местах, а они сбиваются в кучу. И вот мы с Уоллесом пытаемся создать фрактальную математическую модель для объяснения этого эффекта.
– Я ее уже создал, – сказал Лэм. – Сам.
Агент неторопливо кивнул. Она не знала, сколько он в самом деле понял из сказанного. Прочесть что-то на его мраморном лице было невозможно.
– Как работает эта модель? – спросил он.
– Уоллес, давай, умник.
Лэм демонстративно откашлялся:
– Гм. Мы начинаем с того, что превращаем поверхность моря в миллионы векторов и проводим фрактальный матричный анализ, который показывает развитие каждого вектора во времени с учетом различных начальных условий температуры воды и воздуха, ветра, приливов, волн, течений, солнечной энергии и других факторов. В конечном счете мы получаем многомерную карту Пуанкаре океанической поверхности. Расчеты мы делаем с помощью суперкомпьютера Q во Флоридском Атлантическом университете. – Лэм наклонил голову. – Я понятно говорю?
Агент Пендергаст откинул назад голову.
– Карта Пуанкаре? И это все? А почему вы, черт возьми, не использовали одиннадцатиразмерный матричный аттрактор Рамануджана?
Лэм опешил:
– Мм… что?
– Я думаю, наш гость шутит, – сказала Гладстон.
– О-о-о, – протянул Лэм.
Она поняла, что он привык к монополии на иронию в лаборатории.
– Нет, у меня нет никаких вопросов, – сказал Пендергаст, – по той простой причине, что я понятия не имею, о чем вы говорили.
– Но я пытался излагать как можно проще, – сказал Лэм с ухмылкой, приходя в себя.
– Не имеет значения. – Агент посмотрел на Гладстон. – Насколько хорошо работают ваши модели?
Гладстон улыбнулась:
– Вынуждена сказать, что пока мы получаем полное говно.
Агент поморщился, и она, к своему удивлению, поняла, что ее вульгарность оскорбила его.
– Но они будут работать, я в этом уверена. Позвольте, я вам покажу размер проблемы. Уоллес, ты можешь включить видео поплавка?
– Почему бы и нет?
Лэм подошел к терминалу и начал манипуляции. Вскоре появилось изображение восточной части Мексиканского залива и побережья Флориды.
– Уоллес сейчас покажет вам анимацию отслеживания всех поплавков, на которые у нас есть данные, за последние двадцать лет. Этих поплавков тысячи.