Злая Москва. От Юрия Долгорукого до Батыева нашествия (сборник) - стр. 45
И однажды встретил во Владимире. Вдова поглядела синим глазом, повела полным плечиком да пышным бедром качнула – и зашлась княжья душа в полете, а тело от желания. На грех рядом оказался епископ Ефрем, приметил, но для начала вида не подал, только подозвал к себе служку да шепнул о чем-то.
Но вечером за ужином вдруг стал беседу вести с князем о греховном желании. Юрий, то ли поняв, что епископ заметил его интерес к красавице, то ли просто думая о своем, беседу поддерживал вяло. Ефрем поговорил, поговорил да вдруг и поинтересовался в лоб, каково, когда женка уж в тягости не первый месяц? Телесное, мол, своего требует.
Князь вскинул глаза:
– Требует! Знаю, что грех, но нешто терпеть по полгода, греховные мысли тая?
– Не надо, – помотал головой епископ. – Только и девок всех подряд щупать не стоит, блуд это.
– А что делать?
– Заведи себе любушку такую, чтоб только твоя была, и ублажай тело.
– А это не грех?
– Грех, но не блуд, разницу разумеешь, князь?
Юрий хмыкнул, ай да епископ!
– А вот и заведу! И к тебе, святой отец, каяться буду ездить.
– Приезжай, епитимью наложу, не согрешишь – не покаешься… Меж двух зол выбирают меньшее, потому и веду речь об одной взамен многих.
После этих речей, увидев за дверью красивую вдовушку, князь уже не удивился, только крепко обнял и поинтересовался:
– Тебя как кличут-то?
– Варварой, – просто и спокойно ответила красавица.
– Многих ублажала?
Ее глаза открыто глянули в его:
– Ты первый. После мужа.
Князь чуть смущенно хмыкнул, но спорить не стал, тем паче что совсем рядом было именно то, что ему так нравилось – ладное белое тело, пышущее здоровьем и жаром нерастраченной женской ласки. И шея у Варвары оказалась белая да полная, и бедра такие, что есть чем качнуть, и сама она была вся крепкая и ладная.
Но до ночи еще далеко, Юрий просто не знал, что и делать с красоткой. Выручила она сама:
– Банька готова, пойдешь ли париться, княже?
– А ты?
– Велишь – приду.
Юрий вспомнил о Ефреме:
– А епископ как же?
Вдова махнула полной рукой:
– Он уже отказался, сказал, не можется ныне. Так идти?
– Тогда идти.
– Приду, – глаза обожгли синим пламенем.
Она действительно пришла, нимало не стесняясь того, что тонкая рубаха мигом намокла и прилипла к телу, стала охаживать его веником, потом окатывать водицей, снова парить… Когда князь совсем разомлел, исчезла, точно и не было ее в баньке. Но Юрий прекрасно понимал, где сможет найти свою красавицу, вернее, где она ждет.
Так и есть, Варвара была в ложнице и снова вела себя спокойно, нимало не смущаясь. Не очень-то поверилось князю, что после мужа никого у вдовушки не было, но отказаться от ее объятий, ее тела, жаркого дыхания Юрий уже не мог.
Пришел в себя не скоро, сном забылся только к утру, а на рассвете вдовушки в постели уже не было. Ну и как ее теперь снова к себе приманивать? Не пойдешь же вечером еще раз в баню.
Епископ глянул пытливо:
– По душе пришлась?
– По телу. Грешен, каюсь.
– Каяться после будешь, когда греха поболе наберешь. А Варваре скажу, чтоб ныне снова к тебе пришла, если ты не против, конечно, – вскинул глаза Ефрем. Юрий только коротко кивнул. – И чтоб ни с кем не путалась, тебя в следующий приезд дожидаючи.
– А путалась?
– Нет, иначе не подпустил бы. Ты, князь, вот что, ты ее ключницей при своем дворе во Владимире сделай. Она баба толковая и, как видишь, ладная, она тебе и хозяйство в порядке держать будет, и тебя ублажать, когда тело потребует.