Злая Москва. От Юрия Долгорукого до Батыева нашествия (сборник) - стр. 103
– Пусть будет Великим князем, если Вячеслав усидеть не смог, право Всеволода, он старший из Ольговичей. Только ты зря надеешься, что станешь Великим князем вслед за ним.
– Ты не позволишь? – все же запальчиво выкрикнул Изяслав.
– Нет, Ольговичи не дадут. Мешая мне стать Великим князем, ты отсекаешь всех Мономашичей. Изяслав, запомни: есть Мономашичи и Ольговичи, Мстиславичей Ольговичи по отдельности передавят.
Изяславу надоело слушать поучения дяди, и он спросил в лоб:
– Станешь крест Всеволоду на Великое княжение целовать?
– Нет. Он и без моего целования Великий князь. К чему тебе-то за него стараться?
– Ты не боишься остаться один против всей Руси?
Наконец он выказал настоящую угрозу! Юрий даже коня остановил, пришлось встать и Изяславу.
– Всей Руси? Я никого не задеваю и впереди законных наследников не лезу. Всеволод рад бы со мной заратиться, да только повода нет и силу мою ведает. Я тебе не зря суздальские окрестности показал, ныне почти вся земля такова, не пустынна она, уже богата и деньгами, и людьми. Думал, увидишь главное, но ты ничего не понял. Нет, я не боюсь остаться один, потому как не один, со мной вон они, – князь снова кивнул на деревеньку.
– Скажешь, тебе и до Киева дела нет?
– Есть. Но эту землю никому не отдам, своим сыновьям и внукам оставлю. И несправедливости в Киеве тоже не потерплю, когда смогу – вмешаюсь, будь уверен. А пока я никого не задеваю, чего со мной воевать?
Он заметил, как у Изяслава даже кулаки сжались. Ясно, племянник приехал к дяде за поддержкой, а о том не подумал, что у самого дяди прав куда больше на Киев, чем у племянника. Э-эх… свернет тебе шею Всеволод и не поморщится!
Но все произошло немного не так…
Вечером Изяслав, трезво рассудив, что ссориться с сильным суздальским князем ему не резон, попробовал зайти с другой стороны.
– Ты вот о Мономашичах твердишь как о едином целом, а мы ведь врозь. Кабы объединились Мономашичи с Мстиславичами, так и сподручней против Ольговичей выступать.
Юрий вздохнул:
– Сам все время о том думаю. Да только как объединяться? Ты вон на Киевский стол стремишься, а очередь Вячеслава, потом моя…
Изяслав неожиданно вскочил из кресла, в котором сидел, почти забегал по горнице:
– То-то и оно, что сами с дядей не сидите и меня не пускаете! Одного под зад пнули, сбежал из Киева, точно вор от собак, второй очереди ждет, а Ольговичи тем временем всю Русь под себя взяли! Не моя очередь… Очереди ждешь? Ну, жди! Тогда мне не мешай!
Юрий только головой качал сокрушенно. Но кроме него в горнице были еще два слушателя – сыновья Юрия, Ростислав и Андрей. Смотрели они по-разному, Андрей – с легкой усмешкой, зато Ростислав так впился глазами в Изяслава, и только уважение к отцу заставляло его сидеть на лавке, а не бегать рядом. И все же не выдержал:
– И верно, отец, надо супротив Ольговичей всем вместе выступить и Киев отобрать у Всеволода! Дед же не в очередь правил. И Мстислав тоже.
– Не в очередь, говоришь? Для того надо быть Мономахом, чтоб самого позвали, или Мстиславом, чтоб одного имени боялись и уважали. А я в Залесье сижу, меня Киев и знать не знает, а Изяслав вон по всей Руси мотается, то там, то тут. Против Всеволода выступать не смогу, он вместо Вячеслава по лествице сел, он меня старше. И против Игоря, его брата, тоже не буду, а вот дальше моя очередь, тогда никого не пропущу. – Он вдруг поднял глаза на Изяслава, и племянник почти содрогнулся от твердости взгляда. – И тебя тоже. А дедину и отчину нарушать нельзя, стоит один раз нарушить, снова Русь кровью захлебнется. Станем меж собой биться, те же половцы снова придут. Киев должен передаваться по праву и безо всяких захватов.