Зимняя луна - стр. 30

– Мне нужен кто-то, кто отвез бы меня домой, – сказала Хитер. – Чтобы взять свою машину. Я хочу навестить Альму Лютер.

– Отвезу тебя туда, а потом домой, – сказала Джина. – Я сама хочу повидать Альму.

Джина Тендеро была самой яркой из жен полицейских в отделе и, может быть, во всем департаменте лос-анджелесской полиции. Ей было двадцать три года, но выглядела она на четырнадцать. Сегодня она надела туфли на пятидюймовых каблуках, узкие черные кожаные брюки, красный свитер, черный кожаный жакет и огромный серебряный медальон с ярко раскрашенным эмалевым портретом Элвиса в центре. Большие серьги из многих колец, настолько сложные и составные, что напоминали вариацию тех головоломок, которые, как считается, отвлекают разоренных бизнесменов, если они полностью сосредоточиваются на их разборке. Ногти выкрашены в неоново-малиновый цвет, настоящие тени были намного слабее теней на ее глазах. Черные как смоль волосы стекали сплошной массой мелких завитков ниже плеч: выглядели они как парик, который носила Долли Партон, но это были собственные.

Хотя Джина достигала только пяти футов трех дюймов без туфель и весила, может быть, сто пять фунтов, если ее хорошенько намочить, но всегда выглядела больше, чем кто-либо рядом. Когда она шла по коридору больницы с Хитер, ее шаги были громче, чем у мужчин вдвое ее больше, и сиделки оборачивались и неодобрительно хмурились, услышав это ток-ток-ток ее высоких каблуков по кафельному полу.

– Ты в порядке, Хит? – спросила Джина, когда они направились к четырехэтажной парковке гаража от больницы.

– Да.

– Я имею в виду – на самом деле.

– Так и есть.

В конце коридора они вышли через зеленую металлическую дверь в гараж. Он был из голого серого бетона: холодный, с низким потолком. Треть флюоресцентных ламп была разбита, несмотря на проволочные сетки, защищавшие их, и тени среди машин предлагали неисчислимое множество мест для засады.

Джина выудила банку с аэрозолем из сумочки и стиснула ее в руке, положив указательный палец на спусковой механизм, а Хитер спросила:

– Что это?

– Мейс с красным перцем. Ты не носишь?

– Нет.

– Ты думаешь, где живешь, девочка, – в Диснейленде?

Когда они поднимались по бетонной рампе мимо припаркованных с обеих сторон машин, Хитер сказала:

– Я, может быть, куплю себе.

– Не сможешь. Эти ублюдки-политики признали их незаконными. Не хотят, чтобы у бедных насильников была сыпь на коже, так что… Попроси Джека или одного из этих парней – они еще могут достать его тебе.

Джина имела недорогой голубой маленький «Форд», у него была сигнализация, которую она отключила, не доходя до автомобиля, дистанционным управлением, висевшим как брелок на кольце для ключей. Фары вспыхнули, «Аларм» один раз пикнул, и двери отворились.

Поглядев на тени, они забрались внутрь и тут же закрыли двери снова.

Джина завела мотор и немного задержалась, перед тем как тронуть машину с места.

– Ты знаешь, Хитер, если хочешь поплакать у кого-нибудь на плече, моя одежда все равно насквозь вымокла.

– Я в порядке. Правда.

– Уверена, что не передумаешь?

– Он жив, Джина. Все остальное я могу перенести.

– Чуть за тридцать! И Джек в инвалидном кресле?

– Это неважно. Если так и произойдет, теперь, когда я говорила с ним, была с ним ночь, все неважно.

Джина поглядела на нее долгим взглядом. Затем сказала: