«Зимний путь» Шуберта: анатомия одержимости - стр. 17

Разумеется, мы не можем продолжать в том же духе, разбирая другие литературные тексты, чтобы выстроить детализированный сюжет для «Зимнего пути». И это обернулось бы против нас, если вспомнить, что мы говорили о тайне, созданной недосказанностью истории, увеличивающей художественный эффект шубертовского цикла. Но если мы хотим поместить персонажа, этого человека в чужом доме, в достоверный социально-исторический контекст, лучше всего начать с «Новой Элоизы». И в следующей главе мы обсудим некоторые эпизоды собственной карьеры Шуберта, что сделает предложенные детали инсценировки более содержательными.

Большинство опубликованных песен зрелого Шуберта начинается с фортепьянного вступления. На то есть важная эстетическая причина, которая возвращает нас к обсуждению «Гретхен за прялкой» в предыдущей главе. Во вступлении дается мелодический образ, который здесь воспринимается пока только как музыка. Затем начинает звучать голос, и слова объясняют, как расшифровывается этот образ, концентрируют наше внимание на предметном и эмоциональном значении. Так и во «Флюгере» сперва мы слышим вихрь фортепьянного арпеджио (слово «арпеджио» происходит от «арфа» и означает, что струны звучат одна за другой, а не все вместе сразу). Вихрь поднимается и стихает, но не обрывается, а тем временем музыка продолжается с повтором нот и трелью. Кажется, что песня началась с прилива энергии, за которым следует отлив, нервное, дрожащее ослабление импульса. Такова структура начала песни, она возобновляется на всем ее протяжении, а также в финале, когда пение уже закончено.