Зима не будет вечной. Искусство восстановления после ударов судьбы - стр. 6
Х. выписался из больницы и с радостью вернулся к работе, а я все еще сижу дома. Много лет я крутилась как белка в колесе, и теперь уровень стресса в организме достиг немыслимых пределов.
Я ощущаю буквально физическое сопротивление при одной мысли о работе, как будто привязана к дому эластичной лентой, срабатывающей всякий раз, как я пытаюсь выйти наружу.
И это не просто каприз, а органическое отторжение. Какое-то время я пыталась с ним справиться, но потом что-то во мне будто бы оборвалось – возможно, в буквальном смысле. Пока Х. был в больнице, я стала замечать свербящую боль в правой части живота. Быть может, причиной ее стало то, что я чересчур прониклась его страданиями. Но шло время, а боль не утихала – напротив, по мере того, как мужу становилось лучше, она странным образом усиливалась. Я морщилась при малейшем усилии. Неделю назад я неожиданно для самой себя согнулась пополам прямо за своей преподавательской кафедрой, не в силах думать ни о чем, кроме этой боли. Я села в автобус и уехала домой, и с тех пор почти не выходила.
Потом был непростой разговор с семейным врачом, в ходе которого я призналась, что уже около года старательно игнорирую все основные симптомы колоректального рака. После чего меня направили на срочное обследование, выдав больничный лист. Я не могу отделаться от мысли о том, что совершенно утратила контроль над стрессом, позволив ему начать разрушать мой организм; о том, что надо было обратиться к врачу раньше. С другой стороны, признаться в том, что я испытываю стресс и не в состоянии с ним справляться, стыдно. В глубине души я даже рада, что приходится бороться с этой болью, а не с более смутным и неясным ощущением собственной подавленности. Ведь физическая боль – куда более осязаемый противник. За ней можно спрятаться и сказать: «Видите, дело не в том, что я не справляюсь с нагрузкой. Я официально больна».
Теперь у меня много свободного времени и я постоянно размышляю об этом, мозг затуманен и неспособен думать о чем-то еще. С начала болезни я много готовлю. Это приятные хлопоты, а главное – дозированная нагрузка, о которой можно думать здесь и сейчас. Не то чтобы это занятие было мне совсем внове – мне всегда нравилось готовить. Но за последние несколько лет этот вид деятельности почти совсем исчез из моей жизни, а с ним и удовольствие от выбора и покупки ингредиентов. Мне все было некогда, недосуг, и в повседневной суете и беготне эта сторона моей личности оказалась незаслуженно забыта и заброшена. Мне не хватало этого занятия, но я лишь пожимала плечами. Что поделать, когда и так приходится делать все самой?
Но вот какая штука: это самое «все» мало-помалу оборачивается «ничем». Остается лишь суматошный бег по кругу, безо всякого смысла. За воспитанием ребенка, написанием книг и штатной работой, порой переползающей с будней на выходные, время пролетело незаметно. Я и сама не могу в точности описать свои ощущения – вроде бы прошедшие годы еще не затянулись белой пеленой, слившись в безликую массу, но воспоминания о них уже довольно расплывчатые и странным образом лишенные смысла, если не считать постоянных попыток просто выжить. Глядя на перевернутую баночку с дрожжами в своих руках, я мысленно пытаюсь восстановить в памяти события прошедших лет. Ощущение такое, будто бы все это время я летела по немыслимо глубокой шахте лифта и только что с шумом плюхнулась на самое дно.