Зима, изменившая нас - стр. 6

– Ты спасла мне жизнь, я твой должник и уж точно не враг, – произнес последние слова как можно мягче, одновременно пытаясь разложить в голове всю скромную информацию по полочкам. Это что же получается? Каким-то неведомым образом я оказался в лесу, рядом с незнакомой человечкой. При этом спасительница – даже не лекарь, и откровенно боится. Чего ведьме бояться? В ближайший месяц она точно могущественнее меня. Все эти разрозненные кусочки плохо складывались в единую картину. Должно было быть что-то. Причина, почему я оказался именно здесь, именно с ней, именно сейчас.

Пока я соображал, Мая молча встала со скрипучего стула и ушла за дверь, чтобы тут же вернуться с миской в руках. Горячий пар струился от поверхности блюда и разносил по комнате приятный аромат специй. Рот тут же наполнился вязкой слюной.

– Несмотря на то, что ты был без сознания, бульон ты глотал охотно, – сказала девушка. – Мне иногда казалось, что ты меня слышишь. Я тебе пела, и ты ел, – на этих словах она запнулась и даже немного покраснела. – Неважно. Теперь ты уже можешь есть сам. На обед попробуем что-то более твердое, а пока кушай это. – Мая опустила миску рядом с тазом и кувшином на столе.

– Спасибо. – Мне опять приходилось лишь удивляться, как стремительно тон диалога сменился с допроса на заботу. Мая будто сама еще не решила, стоит ли мне помогать. Впрочем, винить травницу за сомнения не приходилось. Около дома человечки, которая живет в какой-то глуши, появляется почти мертвый дракон. Ситуация была более чем странной. – Я у тебя в долгу и точно не стану вредить той, кто спасла мою жизнь, – повторил на всякий случай.

– Да уж, было бы славно, – буркнула себе под нос травница. – Тебе надо поесть, – Решив, что для первого знакомства слов достаточно, она кивнула точеным подбородком в сторону миски и, не проронив больше ни звука, вышла прочь.

Я снова остался один. На столе остывал бульон, а в животе была ноющая пустота. Не только от голода. Дракон внутри молчал. Я как будто лишился половины себя. Вторая сущность не ворочалась внутри, не подсказывала. Я все еще знал, что он там, но достучаться не мог. Ну хотя бы теперь огонь не сжигает меня живьем. Стать первым в своем роду, кто умудрился сгореть заживо – было бы забавно. С членами императорской семьи случалось всякое, но такого еще не бывало. Я уже представлял, как внуки Ильдара водят мимо семейных портретов своих детей и рассказывают о дяде отца, который в прямом смысле выгорел изнутри.

Немного пошатываясь, я добрел до стола, поднес ложку ко рту и по привычке принюхался. Человечкам доверять нельзя. В моих краях это знал каждый. Но если человечка спасла мою жизнь тогда, когда уже никто не мог? То кому, как не ей, верить?

После еды, если так можно назвать жидкость с ароматом мяса, на меня снова накатила туманная сонливость. Перед глазами плыли образы матери и отца, младшего брата и его новой жены. Брат. Причастен ли он к моему отравлению, или его тесть действовал в одиночку? Поймали ли преступника, или Буйнару удалось бежать? Сможет ли отец самостоятельно удержать вектор нашего правления? Мы много работали, чтобы помириться с людьми и эльфами. Два года назад открыли границы, начали торговать. Конечно, нашлись несогласные. Похоже Буйнар тайно возглавил тех, кто противился переменам. Я предполагал разное. Но отравление от рук члена семьи предугадать не смог. Что ж, это не первое покушение. Я снова выжил. И вернусь еще сильнее.