Зигмунд Фрейд. Жизнь и смерть

Мари Бонапарт была пациенткой и ученицей Фрейда. Позже она стала известным психоаналитиком.

Я оставался ее врачом или, по крайней мере, медицинским консультантом и другом вплоть до ее смерти.

Я признателен профессору Гансу Пихлеру-младшему за разрешение воспользоваться этими записями.

В то время Цвейг прежде всего хотел проследить роковое влияние идей Ницше на развитие нацизма в Германии.

Позже, по случаю 80-летия Фрейда, Цвейг опубликовал свое гораздо более скромное по размерам эссе под названием «Аполлон побеждает Диониса» (1936).

К моменту выхода этой книги М. Балинт и Эрнст Л. Фрейд уже умерли.

С того времени опубликована переписка Фрейда с Абрахамом, Лу Андреас-Саломе и Арнольдом Цвейгом.

К печати готовился сборник неопубликованной переписки с Флиссом.

В целом в Галиции преобладало польское население, однако ее восточная часть была по преимуществу украинской. Тисменице – польское название городка. Немецкий вариант названия – Тисменитц.

Невероятно, но, согласно Шайнеру, в Станиславове – месте моего рождения – Якоб Фрейд представлял интересы некоего купца, который на поверку оказался моим прадедом!

Согласно книге Р. Джиклхорна «Фрайбергский период в жизни семьи Фрейда» (1969) Якоб Фрейд обосновался в Фрайберге в 1884 г., а не в 1840 г., как утверждает Шайнер (1968).

Основным информантом Джонса был младший брат Фрейда Александр (1868–1943).

Здесь я сошлюсь на немецкую версию написанной им биографии, первый том которой был опубликован в 1960 г. В исходном виде первый том работы Джонса вышел в 1953 г. Немецкий вариант содержит некоторые дополнительные сведения о переездах семьи Фрейда.

Дочь Эммануила Фрейда Берта (род. 22.02.1859 г.) свидетельством о рождении подтвердила, что ее отец – сын Якоба Фрейда и Салли Каннер.

Мы не знаем, откуда у Джонса информация, что она умерла в 1852 г. На генеалогическом древе, которое было показано мне Гарри Фрейдом, сыном Александра Фрейда, фиксирован только год ее свадьбы с Якобом Фрейдом – 1831 г.

По Шайнеру, домовладельца звали Иоганн Заджик (1850–1924), дочь которого и предоставила эту информацию. С ее слов, отец запомнил Зигмунда Фрейда шустрым юнцом, любившим играть в мастерской и мастерившим для себя из обрезков металла маленькие игрушки. Возможно, Иоганн Заджик нередко навещал Фрейда, когда бывал в Вене.

Фрейд и его ученики (например, Ранк) позже пробовали разобраться в запутанном клубке из мифов, легенд и историографии. В конечном итоге Фрейд также пытался отыскать зерно истины в мифах и легендах, послуживших ему пищей для размышления, в таких работах, как, например, «Тотем и табу» или «Моисей и монотеизм» (1939).

Я использовал слово «обычаи» вместо «догмы», поскольку последние в иудаизме играют куда более скромную роль, чем, например, в католицизме.

Вопрос влияния еврейской мистической традиции на Фрейда в свое время был исследован в книге Д. Бакана «Зигмунд Фрейд и еврейская мистическая традиция» (1958). В рамках этой книги я не могу обсуждать выдвинутые там предположения. Однако в свете внимания к культурным истокам предрассудка, связанного с числами Фрейда, весьма существенным представляется тот факт, что на страницах этой книги особенно подчеркивалась связь между каббалистической криптографией и нумерологией Фрейда. Также может быть существенным то обстоятельство, что свое письмо к Юнгу, в котором Фрейд намекнул о еврейской природе своего мистицизма, он начал с «посвящения» Юнга в ранг своего наследника и кронпринца.

В дальнейшем мы увидим, что Фрейд не раз использовал эту цитату (с такой же ошибкой) в некоторых своих письмах. Очевидно, это навеяно обращением принца Генриха к Фальстафу из «Генриха IV»: «Ты обязан Богу смертью».

Виктор Адлер, позже – лидер Социал-демократической партии Австрии.

Этот вопрос я предполагаю обсудить позже, когда речь зайдет о никотиновой зависимости Фрейда.

Марта, жена Фрейда, сохранила всю переписку и забрала ее с собой, когда в 1938 г. семья вынужден была покинуть Вену. Множество выдержек из нее было опубликовано Джонсом в первом томе биографии.

Имеется в виду возможность начать здесь медицинскую практику.

В те годы не было возможности проводить бактериологические и серологические тесты, поэтому большинство желудочно-кишечных лихорадочных расстройств классифицировались как «легкая форма тифа».

Здесь я вновь говорю – «возможно». Случаи оспы в то время наблюдались довольно часто, и диагноз ставился без проведения каких-либо специальных тестов. Однако никогда почти не бывало, чтобы даже легкая форма оспы не оставила на коже больного характерных рубцов (оспин). Под приведенное Фрейдом описание подпадает множество различных инфекций, сопровождающихся поражениями кожи. Это могла быть и действительно крайне ослабленная форма оспы, возможная у человека, вакцинация которого проводилась без соблюдения должных временных интервалов.

Аналогичная трагедия, похоже, случилась и с другом и благодетелем Фрейда Панесом. Туберкулез был очень распространен тогда в Вене. Когда я был студентом, он назывался «венской болезнью». Тогда мало кому удавалось излечиться от нее.

Сопоставьте с письмом Фрейда от 10 января 1937 г. к Мари Бонапарт по поводу его переписки с Флиссом.

Важную часть этих факторов с большой проницательностью обсуждали Эрнст Крис в своем вступлении к опубликованной переписке с Флиссом (1950) и Джонс в написанной им биографии.

Крис, сосредоточившись в своем вступлении к опубликованной переписке прежде всего на научном фоне отношения Фрейда к Флиссу, не обсуждал этот аспект, а Джонс, который говорил о мучившем Фрейда недомогании, подчеркивал прежде всего невротический характер наблюдавшейся симптоматики.

Из остальных писем за этот месяц не удается восстановить источник этих переживаний. Имеются лишь отдельные намеки на некоторые трудности в отношениях с Брейером.

Теодор Бильрот – знаменитый хирург и прекрасный музыкант; один из наиболее близких друзей Брамса. Фрейд восхищался многогранностью его таланта и интересов.

Фрейд выразил эту же мысль спустя шестнадцать лет, несколько переиначив известную фразу Макбета: «Давайте умрем в деле».

Много позже этот механизм был описан как типичная характеристика «гипомании» (Левин, 1932, 1950; Дойч, 1933).

Также весьма примечательно, что, в отличие от предыдущего искаженного Фрейдом предложения, следующее за ним, где он говорил о предчувствии скорой перемены своего настроения, вновь напоминает нам о том, сколь прекрасно Фрейд владел немецким. Тот факт, что для возвращения самообладания Фрейду «потребовалось» допустить описку и задействовать механизм отрицания, только подчеркивает глубину мучившего его тогда внутреннего конфликта. Примерно сорок пять лет спустя Фрейд вынужденно предпринял последнюю отчаянную попытку отрицания, допустив еще одну описку (см. письмо Арнольду Цвейгу от 5 марта 1939 г.).

Примечательно, что, несмотря на разборчивость почерка, которым было написано это письмо, печатный аналог и опубликованная немецкоязычная версия содержат некоторые вводящие в заблуждение ошибки, допущенные как в этом абзаце (например, «uber zwei zu drei des Tages» вместо «2/3 des Tages»), так и в конце третьего (где описка была «скорректирована»), тогда как другие письма, куда более сложные для расшифровки, были воспроизведены в точности.

Обратите внимание на великолепное обсуждение К.Р. Эйслером (1959) роли деталей при интерпретации литературных трудов.

Печальные события 1923 г. (см. главу 13) подтвердили опасения Фрейда касательно недостатка искренности со стороны окружающих. Также см. письмо, написанное Флиссу 6 февраля 1899 г.

Уже здесь Фрейд выразил те мысли, которые замечательно представил спустя двадцать лет в своей статье «Быстротечность»: «Ценность преходящего в невозвратимости мгновения» (см. главу 11).

Очевидно, Флисс советовал Фрейду вести дневниковые записи наблюдавшихся у него симптомов.

Непереводимое венское выражение, относящееся к неприятной особе.

Намек на очень частые приступы головной боли, от которой страдал Флисс и которую сперва объяснял носовой патологией, а позже – «законом периодичности». В последующие годы Флисс перенес несколько операций по этому поводу. Как мы увидим, эти повторяющиеся «приступы» обсуждались во многих письмах. Они очень расшатывали чувство абсолютного доверия Фрейда к Флиссу, которое подразумевало, что Флисс должен быть абсолютно здоров, вынослив и решителен. Тот факт, что на совет Флисса Фрейд отвечает встречным советом, также свидетельствует о преодолении им травмирующей ситуации.

Последнее предложение дает пример той установки, которая сформировалась у Фрейда при борьбе с раком много лет спустя. Он не желал обременять окружающих, посвящая их в свои страдания (см. письмо Эйтингтону от 1 апреля 1925 г., напечатанное в главе 15). Его слова «в любом случае», очевидно, означают: «Если мои опасения беспочвенны, то зачем моей жене знать о них? Если же я действительно смертельно болен, то зачем беспокоить ее раньше времени?»

Такое вступление было характерно для Фрейда; возможность написать о своей персоне отнюдь не равноценна случаю, когда появляется какая-нибудь тема для беседы, о которой можно «сказать что-нибудь».

См. предыдущее письмо. В это время Брейер пытался выяснить причины недомогания Фрейда. Тот факт, что к тому времени их отношения утратили прежнюю близость (см.: Джонс. Т. 1. С. 220–267), делал Фрейда вдвойне зависимым от советов и поддержки Флисса в те месяцы.

Можно заметить мучивший Фрейда конфликт. Конечно, версия Флисса о никотиновом отравлении была для него гораздо более приемлема, чем допускаемый Брейером миокардит. Но ведь правота Флисса означала необходимость воздерживаться от курения и далее!

Приличная доза.

Вероятно, имеется в виду предварительный вариант «Summary» (см. письмо от 21 мая 1894 г.).

Вероятно, эта фраза относится к его общественной и научной изоляции того времени и к временному спаду его творческой активности.

В этом письме Фрейд сделал описку. Поначалу он написал «zur Anatomie zuruckfahren», позже исправив на «zuruckkehren».

Из этого письма вполне очевидно, что в то время умонастроение Фрейда, надеявшегося провести «целый [аналитический] час» со своим «другим», со своим альтер-эго, напоминало положение, характерное для, как бы мы теперь сказали, «аналитической ситуации». Флисс выступал для него кем-то вроде «объекта перенесения».

Гора, расположенная недалеко от Вены.

Имеется в виду один из исследовавшихся Фрейдом случаев, с которым Флисс должен был быть знаком.

Возможно, имеется в виду случай Элизабет фон Р., заключительный вклад Фрейда в создание «Очерков об истерии».

В опубликованную версию этого письма были включены только два первых и последний абзацы.

Встреча состоялась в середине августа 1894 г.

Это противоречит тому, что Фрейд сообщал о себе в предыдущем письме.

Обратите внимание на противоречие этого утверждения изложенному в предыдущем абзаце этого письма, где Фрейд говорил, что за три недели преодолел сопутствующий воздержанию от курения дискомфорт, но остался неработоспособен.

Распространенный оборот латинского языка, который, как и «t.i.d.» (три раза в день), часто фигурирует в медицинских рецептах.

Латинский термин, который в то время использовали в связи с пароксизмальной тахикардией с предсердной фибрилляцией.

Этот прием пищи в Вене считался основной трапезой. Послеобеденная тяжесть – типичный признак стенокардического синдрома.

Диагностическая значимость этого наблюдения будет обсуждаться в конце этой главы.

Здесь мы впервые встречаем число 51 как предполагаемый и пугающий «роковой предел» жизни Фрейда. В этом письме нет упоминаний о теории периодичности Флисса, с которой это число связано (как сумма двух периодов: «женского» (28) и «мужского» (23). Вместо этого, Фрейд ссылается на известного немецкого физика Кюндта, преемника Гельмгольца в Берлинском университете, одним из учеников которого был Брюкке, прежний руководитель Фрейда. Кюндт умер 21 мая 1894 г., за несколько недель до того, как было написано это письмо. Можно предположить, что Флисс писал Фрейду об этом событии. Контекст, в котором Фрейд говорит о Кюндте, указывает на вероятность того, что Флисс связывал его преждевременную смерть с неумеренным курением. Однако, хотя Фрейд и увязывал смерть Кюндта с пугающим его числом 51, на самом деле тот умер в 54,5 года. В несколько ином контексте этот вопрос будет обсуждаться в главе 5.

В разговорной речи так часто называют неделю.

Употребленное Фрейдом слово «Ohnmachtig» может пониматься двояко: слабый, бессильный или обморочный. В любом случае оно выглядит здесь весьма странно.

Весьма противоречивое утверждение. С одной стороны, Фрейд намекал на имевшиеся у него ожидания грядущей болезни, доказавшие свою обоснованность. С другой, он предполагал, что через несколько лет умрет «от разрыва сердца», и это пророчество оказалось перечеркнутым появившимися у него оптимистическими прогнозами.

Возвращаясь от Флисса, встреча с которым состоялась в Зальцбурге, Фрейд решил остановиться в Ишле, где отдыхали его родители. Это было за два года до смерти отца Фрейда.

В своих спекулятивных рассуждениях Флисс не стал останавливаться на достигнутом. Он уверился, что сама патология носа вкупе с ее последствиями, в свою очередь, детерминируется так называемыми «критическими периодами».

Примером локализованного невротического симптома может служить наблюдавшаяся у Фрейда боязнь путешествий, которая, впрочем, никогда всерьез не удерживала его от них.

Подобные предположения отнюдь не являются редкостью при оценке физических симптомов. Часто очень сложно точно отличить соматизацию реакций, приводящих к структурной патологии, от вторичных реакций на «органический», «структурный» процесс, особенно если они нарастают и добавляются к физическому симптому. Подобные ошибки очень часто приводят к трагическим последствиям.

Я признателен коллекции Аренца при Нью-Йоркской публичной библиотеке за разрешение опубликовать это письмо, которое было написано Фрейдом в ответ на опрос, проводившийся среди многих его выдающихся современников с целью узнать об их отношении к курению. Я также признателен доктору А. Гринштейн из Детройта за указание, благодаря которому и узнал об этом письме.

Согласно гипотезе Флисса о «назальном рефлекторном неврозе» раздражение слизистой оболочки носа и патология носовых раковин и синусов могут вызывать боли практически во всех частях тела, мигрени и другие типы головных болей, невралгические боли головы, груди, брюшной полости, конечностей и т. д., а также нарушают деятельность сердца, органов дыхания (особенно часто приводя к бронхиальной астме), желудочно-кишечной системы и, наконец, женских половых органов, вызывая дисменорею и выкидыши. Поначалу Флисс видел причину в структурной патологии носа. Позже он уверился, что к тем же результатам могут приводить «функциональные» и «вазомоторные» расстройства.

Не обсуждая степень обоснованности утверждений Флисса, можно отметить достоверность лишь некоторых фактов, которые он приводил в своих рассуждениях:

1) Флисс был прав, говоря о существовании некоторого структурного сходства между пещеристым телом носа и пещеристым телом пениса.

2) На практике установлено, что менструация может сопровождаться и кровотечениями из носа, которые иногда могут наблюдаться и при ее отсутствии («викарные менструальные кровотечения»).

3) Хорошо известно, что применение местных обезболивающих в некоторых «болевых точках» тела может облегчать невралгические боли в ряде других участков тела, располагающихся по ходу распространения нервного импульса.

4) Инфекции синусов могут вызывать различные головные боли и, по аналогии с иными местными инфекциями, служить причиной появления некоторых генерализованных симптомов.

5) Наконец, справедливо, что свободное дыхание через нос по разным причинам имеет важное значение для страдающих от бронхиальной астмы.

Понятно, что приведенные факты подкрепляют утверждения Флисса лишь в очень малой степени.

Флисс категорически отказался разделять научную позицию Фрейда, когда обнаружил невозможность одновременного принятия его идеи психического детерминизма и своей веры в абсолютное доминирование неких таинственных «внутренних часов». Тем не менее из переписки между Фрейдом и Абрахамом и от доктора Марианны Крис, дочери Оскара Рие, мы узнаем, что Флисс практически до самого конца сохранял интерес к психоанализу, знакомясь с публикациями Фрейда и рекомендуя своим пациентам лечение посредством психоаналитических методов.

Гёте, «Эгмонт».

Многие пациенты, страдающие стенокардией, утверждают, что во время приступа их грудь будто сжимает железным обручем и они начинают ощущать нехватку воздуха даже при отсутствии одышки. При этом феномены шокового рефлекса наподобие «холодного пота» и т. п. усиливают чувство страха, которое, в свою очередь, значительно повышает реальную опасность приступа.

Рудольф Кауфман, ставший одним из известных венских кардиологов. Он был племянником Брейера.

Я намеренно воспользовался здесь метафорой, сходной с использованной Фрейдом в одном из его писем Флиссу, в котором он рассказывал о своем плане написания «Толкования сновидений».

Ссылка не идентифицирована.

Видимо, Флисс предлагал Фрейду денежную помощь, благодаря которой эта поездка могла бы состояться.

Фрейд, видимо, был «счастлив» потому, что чем больше проявляла себя патология носа, тем проще ему было верить в гипотезу Флисса о «назальной рефлекторной» этиологии наблюдавшихся у него симптомов заболевания сердца. Впрочем, гораздо вероятнее, что к тому времени он уже в достаточной степени избавился от своей легкой коронарной недостаточности, независимо от рецидива синусита.

Оба письма были опубликованы в «The Origins of Psychoanalysis» только частично.

Похоже, что Флисс обдумывал идею, сходную с той, которая впоследствии получила свое развитие в трудах австрийского гинеколога Кнауса, заложившего основу для создания метода естественного цикла (метода контрацепции). Флисс пришел к похожей идее, развивая свою концепцию периодичности. Любопытно, что Флисс, очевидно, оказался неспособен должным образом развить посетившую его эту весьма интересную и биологически оправданную мысль.

Фрейд запамятовал: в своем пространном медицинском отчете от 22 июня 1894 г. он сообщил Флиссу, что снова начал курить. Также он эпизодически курил и в периоды «некурения» (например, «Четверговая сигара»).

Читая о постоянной борьбе Фрейда с никотиновой зависимостью, я начинаю лучше понимать, почему и я оказался не более удачливым в своих попытках более чем тридцатилетней давности убедить его отказаться от курения.

Открытия Флисса в сфере контроля над рождаемостью.

Бельвю, где Фрейд и его семья проводили лето, располагался в окрестностях Вены на Himmelstrasse (Небесная улица).

Ср. Гёте, «Urworte Orphisch».

Буквально: в области сердца.

Тем не менее см. мое обсуждение особых значений чисел в традиционной еврейской культуре (глава 1).

«Mittelelend» – еще одно придуманное Фрейдом необычное словосочетание. «Mittelelend» выступает в качестве производной от слова «mittelschmertz», которым обозначаются боли, испытываемые многими женщинами во время овуляции, приходящейся на межменструальный период. Флисс очень интересовался этим вопросом. Фрейд неоднократно отмечал тот факт, что его творческая активность достигает наивысшего уровня именно в периоды некоторого физического дискомфорта. Впервые его внимание к этому феномену привлек Флисс. Однако дело обстояло не совсем так. Описанное здесь Фрейдом состояние в действительности было характерно для тех периодов, когда он ожидал появления новой информации по своей работе или самоанализу.

Фрейд изобрел неологизм «zwischenreich», связав воедино слова «zwischen» (между, промежуточный) и «reich» (область, страна, империя). Видимо, речь шла о бессознательном и самоанализе. Не исключено, что имелась в виду и психофизическая проблема, которая интересовала как Фрейда, так и Флисса.

В. Тилгнер был выдающимся австрийским скульптором. Детальное обсуждение обстоятельств его смерти и реакции на нее Фрейда приведено в следующем разделе этой части.

Мигрень – комплексный синдром. По сей день существует множество теорий, объясняющих причины ее появления. Вряд ли здесь возможно исчерпывающе рассмотреть их доводы. Вспомним лишь об одном факторе: мигрень может быть спровоцирована изменениями атмосферного давления и концентрации ионов.

Многие знакомые Фрейда, страдавшие от мигрени и жившие на южных и северных склонах Альп, в Вене или, например, в Триесте, подвергались этим приступам только накануне или во время внезапных перепадов температуры и атмосферного давления, вызванных сменой направления ветра. На северных склонах такой ветер назывался «фен», а на южных – «сирокко». Такие страдальцы часто могли предсказать приход Fohn – который мог дуть несколько дней – даже точнее барометра. Во время Fohn, чаще всего весной, увеличивалось и число обострений (в том числе и смертельных) при коронарных тромбозах, а также число случаев легочных кровотечений при туберкулезе.

Я крайне признателен доктору К.Р. Эйслеру за предоставленный мне обширный некролог Виктора Тилгнера, опубликованный в ведущем венском ежедневнике того времени «Neue Freie Presse» 16 апреля 1896 г. и 17 апреля 1896 г. Некролог содержит биографические сведения, которые я представил на следующих страницах.

Хотя Джонс не был знаком с рядом дополнительных факторов, необходимых для понимания характера влияния смерти Тилгнера на Фрейда, из всей его переписки с Флиссом он взял именно то письмо, где Фрейд упомянул о приступе «todesangst», как доказательство того, что Фрейд страдал от типичной тревожной истерии.

«Критический» возраст Фрейда (51 = 28 + 23), который обсуждался в главе 5.

Фрейд допустил здесь две описки. Сначала он написал 26/9, затем исправил на 24/9, продолжил 23/9, зачеркнул и написал 25/9.

Отоларинголог, упоминавшийся в эпизоде с Эммой.

Весьма двойственная формулировка; может означать как то, что отсутствуют основания для насмешек, так и то, что отсутствуют основания для фантазий о самих периодах.

Отец Фрейда скончался 23 октября, то есть примерно за две недели до того, как Фрейду исполнилось сорок с половиной лет.

Семья Фрейда стала занимать больше комнат в том же доме.

Жена Фрейда – «фрау профессор» – была образцовой домохозяйкой. Потребности Фрейда, определяемые его работой и привычками, всегда стояли на первом месте, и все шло наилучшим образом. Так было и в годы их бедности, и позже, когда в семью с ростом известности Фрейда пришел достаток.

Некто, возможно Брейер, должно быть, говорил, что в Вене не найдется ни одного человека, который верил бы в периоды Флисса. Вновь возникает тема «наговаривания»! Фрейд уже сообщал Флиссу, что в кругу знакомых Брейера проявления периодических явлений 28 и 23 в человеческой жизни рассматриваются как простые совпадения, а многие из друзей Брейера даже увлеклись поиском математических формул, опровергающих теорию Флисса.

Это дополняет мои замечания о самоанализе Фрейда, приведенные в главе 5.

Здесь я не согласен с Эрнстом Крисом.

Хотя дифтерийный антитоксин был открыт уже в 1892 г. и вскоре начал широко применяться, приглашенный для лечения Матильды консультант отказался его использовать, хотя Фрейд настаивал на обратном. Дифтерия тогда была одной из основных причин смерти детей раннего возраста.

Предполагаемое место встречи для пасхального «конгресса», который состоялся в Нюрнберге. «Конгресс» имел для Фрейда желаемый эффект.

Ошибочно датировано 12 июня. Хотя действительную дату написания этого письма разобрать оказалось трудно, оно начиналось: «Вторник…» 12 июня в том году приходилось на субботу, тогда как вторник падал на 22 июня.

Здесь Фрейд представил ту мысль, которую позже подробно рассмотрел в «По ту сторону принципа удовольствия».

Из писем Фрейда непросто восстановить в точности предположения Флисса о периодико-временной связи между некоторыми инфекциями матери и зачатием у дочери, но здесь нас прежде всего интересует реакция на них самого Фрейда.

Далее я обозначу, какие из этих воспоминаний являются прежде всего результатом реконструкции в самоанализе и какие возникли при пересечении реконструкции с дополнительной информацией.

Немецкое «untat» здесь следует перевести как «злодеяние».

На немецком «grausam» означает «жестокий».

Даже шестой ребенок Фрейда был рожден дома.

Об исключительно умозрительном предположении касательно дополнительной детерминанты этого прикрывающего воспоминания см. главу 5.

Имя Йозеф играло важную роль в жизни Фрейда.

Концепция «сгущения» обсуждается далее в этой главе.

См. обсуждение в главе 23.

Годами он ездил в Карлсбад на лечение.

Напротив, более чем тридцать лет спустя в своем письме автору книги «За желтой стеной», посвященной проблеме психозов, Фрейд говорил: «Со временем я перестал находить интерес в своей персоне – что определенно аналитически некорректно, – и потому я не слишком продвинулся в объяснении этой установки [своей неприязни к психотикам]. Можете ли вы понять меня лучше, чем я сам? Веду ли я себя в этом случае как врачи вчерашнего дня по отношению к истерикам? Следствие ли это постепенно все более преобладающего предпочтения, отдаваемого интеллекту, отражение враждебности к «Оно»? Если нет, то что тогда?»

Сколь страшны глубины для тех, кто привык наслаждаться солнечным светом! Человек не должен искушать богов, стремясь увидеть то, что они столь благосклонно скрывают под покровом беспросветной тьмы. [Переведено в прозе.]

В переводе с идиш это слово означает «сумасшедший».

Это выражение довольно часто появляется в письмах Фрейда.