Журнал «Парус» №90, 2023 г. - стр. 59
– Кстати, боцмана Селькирка, прототипа Робинзона Крузо, команда тоже высади-ла на необитаемом острове, правда, оставила ему оружие, одежду, еду и даже семена зла-ков, – не уступил собеседнику пальму первенства Палач.
– Интересно. Однако не будем отвлекаться. После пропажи мужа-моряка наш ге-рой (будем его так называть) женился на соседке, усыновив её старшего сына. Позже ро-дили своего. Официальная версия относительно убийства состояла в том, что он надрался до невменяемости – от него за версту несло джином – и в порыве ревности или чего-то такого похожего зарезал жену и детей. Смущало, конечно, то, что он убил и сыновей. Но и тут нашлась версия: возможно, она ему изменила, и второй ребёнок тоже не его. Об этом он нечаянно узнал и отомстил.
Служитель пока передавал всё то, что Палач знал из газет.
– Вначале подозревали всех. Но никто ничего не видел и не слышал, то есть алиби ни у кого не было. Кстати, проверили и хозяина гостиницы. Но скоро выяснилось, что убитая женщина – его невестка, бывшая жена пропавшего несколько лет назад моряка. Подозрительный сосед из № 1 слышал, как у бородача позвякивали в пакете бутылки, когда он возвращался домой. Две бутылки джина, пустые, полиция нашла через несколько дней, когда бородач уже уехал. Никто не обратил внимания, что обросший человек в ресторанчике не раз заказывал именно джин.
– А платок-то, платок? – не унимался Палач.
– Ах, да! На платке нашли инициалы подозреваемого. Вышитые. Страшная улика. Решили, что он из окна хотел выбросить его подальше, но тот спланировал прямо под соседнее окно, – Служитель машинально погладил газету.
– И всё же он не был похож на человека, способного поднять руку с ножом на ре-бёнка. Тем более, что, как выяснилось, убиты они были британским кортиком, и раны на теле были страшные, – Палач неплохо разбирался в оружии.
– Они поженились через год, после того, как она лишилась мужа. Приёмному сы-ну десять лет, а младшему – четыре.
– Я не могу понять полицию. Ведь нынче, когда всё выяснилось, смотришь на всё по-другому. Стало видно, где они не доработали, где пошли по широкому пути одной версии, основанной лишь на предположениях и допущениях. Никаких свидетельств о ревности, а версия убийства на почве ревности становится главной. Орудие убийства, причём редкое, не нашли, а все родственники говорят в унисон, что у него никогда не было холодного оружия, он даже побаивался его. Страховой агент, что с него взять?! Или: никаких доказательств, что младший ребёнок не его, не имеется, а фантастическое предположение рассматривается, как версия. А ведь мне пришлось лишить его головы, – Палач с самого начала был настроен против полиции.
– Несчастный человек! Несчастный! Не забыть мне его глаза, когда он, глядя в небо, точнее, в потолок тюремной камеры шептал одно и то же: не убивал я! Так просто, без подробностей. Как будто твердил, что не нарушал я заповедь «не убий». Остальное его словно не волновало.
– Всё же давайте вернёмся к трагическому финалу. Вы ведь знаете его в дета-лях? – Палач произнёс это утвердительно-вопросительно.
Служитель продолжал оглядываться, как будто ждал кого-то. Палач заметил это несколько нервное движение головы вправо и влево, так что белый воротник натягивался с одной стороны, а на шее появлялись кожные складки, уходившие за крупный кадык.