Жуков. Танец победителя - стр. 20
Егор Жуков очень усердно изучал скорняжное искусство и был всегда обязательным и исполнительным. После двух лет работы в мастерской дядя взял его в магазин, он и там проявил себя исполнительным и аккуратным. Егор с большим любопытством ко всему присматривался и изучал, как надо обслуживать покупателей. Там служил и старший брат Александр, который Егору помогал всё это освоить. А я работал младшим учеником. В 1911 году, когда исполнилось 15 лет, его стали называть – Георгий Константинович».
Воспоминания Михаила-младшего периода московской жизни будущего маршала по своей тональности и акцентам, так или иначе расставленным там и там, сильно отличаются от мемуаров самого маршала. Конечно, «Воспоминания и размышления» – книга в своём роде выдающаяся. Но и она – всего лишь одна из версий биографии Маршала Победы. И главное достоинство её в том, что эта версия – авторская. Целиком полагаться на неё, конечно же, нельзя. К примеру, близкие и родня были, мягко говоря, обескуражены тем, каким вывел Жуков в своих «Воспоминаниях и размышлениях» дядюшку Михаила Артемьевича Пилихина. Собственник, владелец производства, торговец, а стало быть, эксплуататор и стяжатель, волевой и непреклонный до жестокости… Не пожалел родную кровь. Забыл, кто его выдернул из нужды, кто дал в руки хлебную профессию и кто наставлял на путь истинный, пусть порой и грубовато, и вдоль спины. Помните упрёк Анны Михайловны Пилихиной? А ведь трижды права была двоюродная сестрица: когда бы, мол, не «наш отец», пасти бы Егорке Жукову гусей в родной и беспросветной глухомани…
И ещё одно, весьма важное: как бы там ни было, что бы автор «Воспоминаний и размышлений» ни писал, а пример дядюшки, выбившегося в люди из Чёрной Грязи, его непреклонная воля и последовательное стремление к поставленной цели будут вести Жукова всю жизнь. В самые трудные моменты помогало именно пилихинское – воля, твёрдость, способность ориентироваться, казалось бы, в безвыходных ситуациях и выходить из них победителем или с минимальными потерями.
Слишком многое было поставлено Жуковым на выход мемуаров, на ожидаемый гонорар, а поэтому всё в книге должно было быть выверено в соответствии со временем, да и обстоятельствами, в которых тогда пребывал автор. Более подробно об этом мы расскажем в своё время.
«Первое время я очень скучал по деревне и дому, – писал маршал о своей скорняцко-московской одиссее. – Я вспоминал милые и близкие сердцу рощи и перелески, где так любил бродить с Прохором на охоте, ходить с сестрой за ягодами, грибами, хворостом. У меня сжималось сердце и хотелось плакать. Я думал, что никогда уже больше не увижу мать, отца, сестру и товарищей».
Но начались побывки, поездки на родину, и тоска детского, неокрепшего сердца, внезапно оторванного от матери, улеглась. Тем более что рядом был не только дядюшка, пусть и строгий, но всё же родной, а также братья и сестра.
Двоюродные были роднее родных. В мастерских помогали друг другу. Вместе осваивали скорняжное дело и искусство торговли. Вместе и развлекались. И учились. Старший брат Александр неплохо знал немецкий язык. Егора восхищало, как ловко он лопочет по-немецки с некоторыми клиентами и покупателями. И тогда Александр, видя интерес младшего брата, предложил ему брать регулярные уроки немецкого.