Жрица - стр. 3

Кару реакция жрицы не очень-то беспокоила. Она сама явилась сюда просить, а не приказывать. Сама уронила себя. Так на что она рассчитывала? И что теперь сделает? Накажет нахалку? Весьма сомнительно. Скорее, проглотит это оскорбление и сделает вид, что его не было.

И действительно. Старшая жрица ничего не ответила на дерзость воспитанницы. Замолкла ненадолго, чтобы справиться с чувствами, и продолжила:

– Еще не поздно. Мы бросим жребий… И ты останешься. Я ведь не вечно буду удерживать этот храм. Ты умна. У тебя есть характер… Среди воспитанниц тебе нет равных. Год-другой – и ты займешь мое место. Ты станешь достойной Старшей жрицей, – она говорит, торопясь, словно боится, что девушка перестанет ее слушать.

А Кара и не слушает. Жалкий лепет!

– Я стану Верховной жрицей! – ее голос тверд.

Уже сейчас видно, в ком из них больше воли.

Кара презрительно усмехается про себя. Быть Старшей жрицей! Одной – в череде никчемных самодовольных гусынь, не обладающих ни реальной силой, ни реальной властью. Чтобы, глядя на тебя, чернь пускала слюни… И ведь Ванда всерьез ей это предлагает! Словно награду.

– А если и жребий падет на меня? Что станешь делать? – спросила Кара с издевкой.

Действительно, интересно. На роль дара в этом году претендует одиннадцать девушек… Шансы поймать «счастливый билетик» высоки.

Ванда встрепенулась. Видимо, решила, что воспитанница уже обсуждает условия капитуляции. Даже откровенной иронии в голосе она не заметила. Можно ли быть такой слепой? Неужели за годы, что Кара провела при храме, жрица не сумела понять, с кем имеет дело?

– Я, – женщина перешла на шепот, – уберу из сосуда твое имя. Это нетрудно, никто и не заметит… К Зверю пойдет другая, а ты… – она, казалось, не замечала, что уже не расчесывает густые темные волосы, а просто держит их, крепко вцепившись пальцами.

Кара с силой оттолкнула жрицу от себя. Не просто лицемерка! Еще и лгунья…

– Какая же ты жалкая! Ничем не лучше этих соплячек! Вы все давно забыли, что значит служить… Хотя, что я говорю – вы этого никогда и не знали.

Она окинула распластавшуюся на полу Ванду презрительным взглядом, поднялась со стула и отошла к окну. Находиться рядом с этой женщиной было физически неприятно.

Кара не боялась за последствия своей выходки. Вряд ли ее накажут… Никто не станет портить дар. А если и накажут… Боли она не боялась. Она давно приучала себя ее любить… Ведь когда настанет час – она должна быть готова.

И снова она не ошиблась. Жрица и на это унижение ничем не ответила, словно бы ничего особенного не случилось. Она не унималась:

– Ты просто не видела! А я вижу это каждый год! Они уходят в подземелье – и ровно через сутки появляются на том же алтаре. Изломанные, измученные… На их лицах – страдание. И даже напиток страсти не спасает их от боли!

Кара  тяжело вздохнула. Что еще она должна сделать, чтобы эта клуша наконец перестала кудахтать?

– Так, может, пора было разгадать уже это послание и перестать дарить Зверю всякий мусор? Со мной такого не случится. Я вернусь живой и сильной. Увидишь!

Старшая снова собиралась возразить. Но долгие беседы не входили в планы Кары. Она подошла к двери:

– Уходи, Ванда. Если мне и суждено умереть, последние дни и часы своей жизни я не хочу тратить на споры.

Жрица посмотрела на нее с грустью и укором и молча вышла.