Жонглёр - стр. 2

Хотя мама объясняла, что на мужчин нельзя так пялиться, но она смотрела на него во все глаза. Слегка усмехнувшись, жестом предложил ей поиграть самой. Она с опаской взяла один из них, а вдруг он улетит? Но они были самыми обыкновенными, таких тысячи по обочине любого караванного пути, ведущего к ним в оазис. Она подбросила его на ладошке. Он взлетел и, подняв крохотный фонтанчик, шлёпнулся на песок. И во второй раз, и в третий. Она подкинула камень сильнее, а другой к нему не привязался. Сколько она ни старалось, ничего не получалось! И, когда она была готова заплакать от обиды, незнакомец снова их оживил. Потом взял три из них и научил её подбрасывать так, чтобы они не падали на землю. Она была рада такому драгоценному для неё подарку. Девочка сделала несколько шагов к дому, но вспомнила зачем прислал её отец.

– Отец сказал, чтобы ты на закате приходил к тропе, идущей к Эль-Джауфу. Когда взойдёт Кохаб[2], он сам поведёт караван.

– Спасибо, – поблагодарил её незнакомец. – Как тебя зовут?

– Кахина.

– Какое красивое имя, – сказал с акцентом незнакомец. – У меня ничего нет, чем бы я мог отблагодарить тебя за добрую весть.

– Летающие камешки, – замирая от страха и восторга подсказала она.

Незнакомец весело засмеялся.

– Я отдам тебе их все, кроме самых любимых. Согласна?

Она только кивнула в знак согласия, боясь как бы он не передумал. Путник забрал цветные. Вернее, они сами взлетели и растворились у него в ладонях. Он снова показал ей, как летают оставшиеся. Потом заставил её, чтобы она оживила свои. Научил, как по одному, аккуратно выхватывая из кучки, добавлять их в воздушные бусы и как возвращать на песок.

Смышлёная девочка хватала всё, в буквальном смысле, на лету. Темнокожая, с огромными выразительными глазами, которые из-за больших белков просто сияли на её лице. Ровная бархатная кожа, не испорченная оспой и другими болезнями. Пышные волосы лишь немного вились, а не кучерявились мелким бесом, поэтому были собраны в косу. Изящной формы, совсем не африканский нос, предсказывал, что она вырастет в красавицу по европейским меркам, с тонкими, красиво очерченными темными губами.

Она и не заметила, как красноватый свет стал тусклее. Ожили ночные цикады и стали распиливать воздух вечера на тысячи кусочков. Ох и долгая эта работа! Скоро на оазис навалится абсолютная тьма, и тогда на чёрном небе зажгутся бесчисленные звезды. Среди них взойдёт Кохаб, и незнакомцу надо будет идти к каравану отца.

Кахина так и застыла на корточках, не в силах сдвинуться с места, хотя ей уже давно надо было бежать к матери. А мужчина, потрепав её по волосам, встал и пошёл в сторону тропы на Эль-Джауфу. Его плотный силуэт контрастно выделялся на фоне исчезающего красного диска. И вдруг между ним и солнцем возник мираж: возле небольшого рукотворного озера навис над водой небольшой замок с несколькими островерхими башенками. Незнакомец обернулся, сделав пару шагов, и помахал рукой на прощание. Девочка была готова поклясться, что увидела два кусочка неба, прежде чем на оазис упала тьма, которая зажгла бесчисленные звезды.

Домой она мчалась быстрее, чем жаркий самум[3] успел бы обнять пальмы оазиса.

– Софи! Софи! Мадемуазель Бенуа! Нам пора! Иначе праздник начнётся без нас! – В голосе гувернантки m-lle Бланш раздражение соседствовало с обидой. «Ну, в самом деле, нельзя же тратить столько времени на туалеты в двенадцать лет! Можно опаздывать к Драгунским и Сысоевым, Беклемишевым, наконец! Там всегда скука смертная. Но к Фирсановым! Пропустишь начало и весь праздник насмарку. Помнится, в прошлый раз…»