Жизнь военной элиты. За фасадом благополучия. 1918–1953 - стр. 11
Учитывая, что многие высшие командиры и политработники по своему социальному положению были «от сохи», их не могли не волновать события, происходившие в родных селах и деревнях в конце 20-х и начале 30-х гг. И не только в родных. Даже видные армейские политработники, эти верные бойцы партии, нередко выражали недоверие политике партии в вопросах коллективизации сельского хозяйства. Чаще всего выражали они это тайно, без широкой огласки, но тем не менее такое несогласие было, и оно находит свое отражение в следственных документах 1937–1938 гг. Если по многим другим пунктам обвинения арестованные в эти годы командиры и политработники РККА писали показания, как правило, под диктовку следователя, то вопросу о неприятии политики ВКП(б) по ускоренной коллективизации сельского хозяйства, можно не сомневаться, они излагали свою истинную позицию. Покажем это на примере показаний бывшего начальника политуправления Харьковского военного округа армейского комиссара 2-го ранга Сергея Николаевича Кожевникова – одного из опытных политработников Красной Армии (до Харьковского военного округа он в разные годы был членом РВС и возглавлял политуправления Белорусского – дважды, Сибирского, Северо-Кавказского военных округов).
Из заявления С. Н. Кожевникова начальнику особого отдела Харьковского военного округа от 11 сентября 1937 г.:
«…Зимой 1930 г. я был переброшен членом Реввоенсовета в Северо-Кавказский военный округ (СКВО). Прибыл я в Ростов в разгар развертывавшихся мероприятий по коллективизации сельского хозяйства и ликвидации кулачества на Северном Кавказе.
Уже тогда в Чечено-Ингушской области происходили кулацко-муллские восстания, на подавление которых я вскоре выехал. Жестокость мер по ликвидации восстаний и тяжелое экономическое положение горцев произвели на меня тяжелое впечатление.
После подавления восстаний я возвратился в Ростов и принял участие в подготовке мероприятий по коллективизации сельского хозяйства и ликвидации кулачества. Перегибы в этих мероприятиях повлияли на меня отталкивающе. Я лично был не согласен с решениями партии о столь быстром проведении коллективизации и решительной ликвидацией кулачества на Северном Кавказе.
В 1931 г., особенно в осеннюю посевную кампанию, вспыхнул ряд вооруженных восстаний, сопровождавшихся убийствами партийно-советских работников. Уже после подавления восстаний сопротивление вылилось в саботаж, организованный контрреволюционным кулачеством по хлебозаготовкам и осенней посевной кампании. Вновь были применены самые крутые меры репрессий.
На Северный Кавказ в связи с этим прибыла комиссия ЦК ВКП(б) во главе с Л. М. Кагановичем. В ее составе был и Гамарник (Ян Борисович Гамарник – начальник Политуправления РККА. – Н. Ч.). К тому времени я уже занимал позиции, явно враждебные партии. Я считал, что коллективизация проводится слишком быстрыми темпами, в результате чего происходит полный разгром сельского хозяйства. Вместе с кулачеством репрессируются середняцкие и бедняцкие слои казачества. Вообще же эти мероприятия нас приводят к политической ссоре с крестьянством в СССР. К разрыву между партией и крестьянством.
По указанию Кагановича к наиболее злостным по саботажу станицам в СКК (Северо-Кавказском крае. – Н. Ч.) был применен бойкот с запрещением въезда и выезда населения из станиц. В эти станицы запрещен ввоз всех без исключения товаров, вплоть до спичек и керосина до тех пор, пока станицы не выйдут в поле и не сдадут излишков хлеба. Одновременно было объявлено, что саботажники будут выселяться в нечерноземные районы Союза, а вместо них будут переселены крестьяне из бедно-почвенных областей Советского Союза. Эти мероприятия были проведены в станицах Полтавской, Ново-Рождественской и частично Старо-Минской. Я вместе с Гамарником объезжал некоторые районы Кубани, где были территориальные формирования частей СКВО. Во время этих поездок из замечаний и разговоров со мной Гамарника я убедился, что он, как и я, совершенно не намерен проводить активную работу по слому саботажа и мобилизации актива переменного состава тер(риториальных) частей на эту борьбу. Я ясно видел, что он также не согласен с этими жестокими мероприятиями и просто уклоняется от этой работы.