Жизнь Шаляпина. Триумф - стр. 80
Горький ушел в столовую, где уже суетилась за приготовлением чая Иола Игнатьевна. Вскоре появился Федор Иванович, и беседа возобновилась. Шаляпин попытался объяснить свое состояние, но Горький деловито его перебил:
– Понимаешь, Федор, много дел и просто суеты возникает вокруг Народного дома. Оказалось, что построить его, освятить твоим именем, так сказать, это всего лишь малая часть дела. А что дальше? Для спектаклей дом надо сдавать. А кому? Местному режиссеру Басманову? Не хочу… Это означает, что опять мы не имеем своего театра, опять на все смотри чужими глазами. Не позволит он ставить то, что мы задумали. И вот пришли мы к выводу, что необходимо организовать театральное товарищество на паях. Савва Морозов дает на двадцать паев…
– А сколько пай стоит? – спросил Шаляпин.
– Сто рублей!
– Мы с Иолой берем пять паев. Согласна, Иола?
Иола Игнатьевна только улыбнулась в ответ. Что она могла сказать, если уже привыкла, что все финансовые заботы полностью лежат на муже, он и зарабатывает, он и распоряжается средствами, он и обеспечивает свою семью. Ясно, что он всегда спрашивает ее совета, познав за эти пять лет и ее глубокую преданность семье, и ее ясный ум, и твердую волю.
– Вот и превосходно! Я уже был не только у Морозова, но и у Станиславского, Немировича… Конечно, Мария Федоровна Андреева, Евгений Чириков, Малиновские, и Елена Константиновна, и Павел Петрович, ну, само собой разумеется, Лилина, куда ж жена денется от знаменитого Алексеева-Станиславского, Лужский, Тихомиров, Сапунов.
– Ну хорошо, Алекса, деньги собрали, допустим. А что дальше? Ни труппы, ни реквизита, ни бутафории, ни костюмов нет. Да и помещение совершенно не оборудовано. Одно дело провести сольный концерт, а другое – поставить спектакль для полутора тысяч зрителей… Каков репертуар? Кто собирает труппу?
– Ты прав, Федор, вопросов уйма. Режиссером согласился быть Асаф Александрович Тихомиров, артист и режиссер МХТа, если ты не забыл его. Это счастливое приобретение Народного дома, он все наладит, и труппу вместе с Марией Андреевой соберет, и прочие реквизиты приобретет. Он это умеет, а главное, он полностью поддерживает мысли о народном театре в провинции.
– Но кто из профессионалов в начале сезона покинет свой театр и бросится в море неизвестности? – возражал Шаляпин. – Подумай сам, Алексей Максимович! Не обрекаем ли мы все это благороднейшее дело на провал?
– Профессионалов сможем взять не более десяти – двенадцати. Основной состав театра – это ученики и ученицы Художественного театра. Я уже договорился со Станиславским, он тоже загорелся созданием общедоступных театров: как хорошо было б, если во всех городах России были бы такие театры, но это дело будущего. Надо хоть наш театр поставить на ноги. Может, хоть чуточку искру Божию внесем в нижегородские будни…
– А что? Черным-черно? Беспросветно?
– Да, жизнь нелегкая в Нижнем. На днях арестовали кого-то из книжного музея. Еще человек пять арестованы по доносу шпиона. Шпиона убили, но тут же арестовали еще человек двадцать. Но все какие-то незнакомые фамилии. Развелось же, однако, у нас этих людей. Многие полюбили, чтоб их в тюрьмы время от времени сажали.
– Наверное, завидуют твоей популярности. Знают, что вся молодежь выступила в твою защиту, когда тебя посадили.