Жизнь после смерти - стр. 6
– Подождите-подождите, – переспрашиваю. – То есть как это: вы умерли, но ожили?
По жестам и выражению глаз всех троих я понял, что мое предположение верно.
– Так, значит, можно вернуться назад?
Все они почему-то замолчали. Аделина Ивановна закутала свои ноги в пушистенькую шаль и с детским причмокиванием потянула чай из чашки.
– В старую жизнь вернуться никогда нельзя. А вот на землю – можно, теоретически, – первой сказала мне Таарья. – Если твою кандидатуру одобрят.
Видимо, мое лицо выражало абсолютную тупость, отчего Таарья решила не дожидаться моих последующих вопросов и продолжила:
– Мы с тобой говорили про то, что здесь мы все выполняем какую-то работу, помнишь?
Аделина Ивановна потянулась ложечкой к столику и зачерпнула сладко пахнущего варенья. Надежда Ивановна покачала головой, проводив взглядом, как ее младшая сестра с удовольствие проглатывает сладость.
– Ну что ты, Тааренька, у кого работа, а у кого и служба. Как у тебя, например.
– Да будет вам, Надежда Ивановна. Ну какая же разница, как это именовать? – ласково отмахнулась двухсотлетняя малютка.
– Погодите, – прервал их запутавшийся я, – выходит, есть разные работы здесь. Кто-то встречает таких новеньких, а кто-то зачем-то возвращается на землю?
Женское общество, видимо, любило улыбаться, потому что снова вся троица поймала шутливые взгляды друг дружки. Смеются они надо мной? Вот же женщины! Они и после смерти – женщины.
– Ну, не только. Другое тоже есть, – сказала мне Таарья. – Но ты прав.
Я задумался. Хотел спросить, как вернуться назад, но почему-то промолчал. Отчего-то мне показалось, что мне рано знать ответ на этот вопрос.
Наискось уставляюсь на Таарью. Она тоже тайком разглядывает меня, я увидел это!
«Ага! Ловишь мои реакции! Читаешь ход моих мыслей!»
– Сейчас уже поздно. Можем и сегодня, конечно, пройтись и поговорить, как тут и что, если тебе не терпится, – начала Таарья, но я понял, что она хотела побыть здесь, с бабушками-сестрами этим вечером.
«Ну а мне-то куда теперь торопиться, – думал я. – Успеет мне все рассказать».
Таарья, видимо, опять проницательно уловила мои рассуждения и благодарным взглядом ответила:
«Расскажу-расскажу, обещаю. А теперь давай просто посидим».
И мы все замолчали, думая каждый о своем. Ну я-то понятно, о чем думал, а вот они… Что, интересно, в голове у Таарьиной души? А у Аделины Ивановны, которая наслаждается своим чаем? А у старшей Надежды Ивановны? О чем думают все эти несомненно мудрые, повидавшие многое на своем веку женщины?
– Так, значит, у душ тоже есть дома, где они живут?
– Конечно, есть, а как иначе. На улице жить, можно, конечно, мы ни холода, ни страха не почувствуем, но все-таки привычка к собственному дому у многих есть.
– А ты где живешь? – обратился я к Таарье.
– В Цесисе. Городок такой в Латвии. Я там родилась.
Мои брови сами собой взметнулись наверх – настолько сильно я сначала удивился, а потом вспомнил про волшебное свойство телепортации, через которое я несколько раз за сегодняшний вечер прошел, сам того не ведая. Выходит, каждый раз после «работы» Таарья возвращается в свой маленький городок, чтобы почувствовать себя там дома.
– Там тоже квартирка?
– Там один дом, старенький такой. В нем есть милый чердачок. Не знаю, сколько уж, но по твоим меркам, наверное, лет тридцать-сорок я там живу.