Жизнь после развода - стр. 3

Кажется, ответ вырисовывается сам собой. Это свекровь Галя. Не зря же есть такие слова – "мы с мамой". Саша всегда был маменькиным сынком. Галя вырастила его одна. И пришла в ужас от того, что ее "любимый мужчина", как она называла своего сына, влюбился в другую и надумал жениться.

Но я пыталась, как могла, заслужить ее расположение, называла Галю мамой, смирялась с треугольником и с вечными Сашиными метаниями и консультациями по поводу любой мелочи с мамой.

Я перестала раздражаться, когда она ночью могла зайти в нашу спальню, когда брала мои вещи и носила их, или когда мне подсовывала какое-нибудь свое платье. Галя молодилась, поскольку родила Сашу рано. И в свои почти сорок претендовала на роль женщины, которой никто не дает ее возраст.

Она отговаривала Сашу от женитьбы. Полагая, что я ему не ровня. Она смогла обеспечить сына и купить ему квартиры и машины, создать приличные счета в банках. А кто я? Бесприданница. Красивая девочка с образованием. И хорошим воспитанием. Но без перспектив.

К тому же, ее соперница. Да. Свекровь все разрушила. Она запретила Саше со мной мириться. А тот пошел на поводу у своей мамочки. И его бабушка. Кажется, она тоже была против меня.

Обе женщины видели, как сильно он меня любит. И что они уйдут на второй план, а я стану смыслом его жизни. Всем.

Не стала. Увы.

Чтобы окончательно не сойти с ума, я посвятила себя работе и добавила в свою жизнь спорт. Мне казалось, что нужно заполить ту пустоту внутри меня, которая образовалась. Моя опустошенность стала огромной. Я, как брошенная собака, ждала, что Саша одумается и вернется. И отметала любые предложения, которые могли бы радовать и отвлечь меня от тоски.

Мне казалось, что моя преданность даст свои плоды. Все, что произошло на свадьбе, это недоразумение. Ошибка, которую можно исправить. У нас все наладится. А вот это злобное письмо и повестка о разводе – это тоже сбой в ситеме. Такого просто не может быть. Это мне снится.

Боль не проходила. Она, наоборот, усилилась. Так сильно я вросла в своего Сашу, что страдала от невыносимости не быть с ним вместе. Появилось ощущение, что как будто какую-то часть меня ампутировали. Руку. Или ногу. Вырвали мое сердце и внутренности. Я это прямо физически ощущала.

Единственному, кому я могла хоть немного доверять, это своему покровителю из органов власти. Мой любовник, вернее тогда еще просто друг, был старше меня на двадцать лет. И вступать в интимные отношения со мной не торопился. Он понимал, что моя душа и тело целиком еще принадлежат Саше.

Мой А. ждал того момента, когда я остыну в своих чувствах к мужу. И смогу ему отдаться так, как отдается женщина влюбленная, без оглядки. Сам он, кажется, тоже испытывал если не любовь, то сильную привязанность ко мне. Но оказался, увы, женат.

Хотя и повторял, что это ничего не значит. Но я не верила. Мой покровитель был отцом дочери, которая только пошла в школу. И его рассказы о том, что с женой он не спит, стали для меня враньем.

Мне нравилось с А. дружить. Когда состоялся мой развод, он меня поддержал. Мне необходимо было найти хоть какую-то точку опоры. Поскольку мое существо рассыпалось на части. Хотелось ли мне замуж за А.? В то время я не задумывалась о нашем будущем. Просто радовалась, что рядом есть тот человек, который меня хотя бы понимает.