Жизнь наоборот - стр. 3
Сегодня Алина Кузина катастрофически опаздывала. Каблуки угрюмо, но торопливо и бестолково стучали по заледеневшему асфальту. Грязный городской снег кое-где сбился в серые комки. Это не снег и не лёд. Это нечто производное из атмосферных осадков. Таким произведением природы можно убить человека. Алина поморщилась. Оперативная работа воздействует на человека разлагающе – уничтожает его как личность. Любой увиденный предмет мозг мигом переводит в орудие смерти. Алина тихонько вздохнула, чтобы не сбиться с бега на шаг и вновь уткнулась взглядом в окно на первом этаже. И хотя она уже пробежала далеко вперёд, мозг автоматически зафиксировал увиденную картинку.
Алина так и не смогла объяснить загадку, произошедшую тем ранним утром в один из морозных дней второй декады двадцать первого тысячелетия. Окно находилось немного ниже обычного уровня, такие часто встречаются в центре Петербурга. То ли полуподвальное помещение, то ли аренда под офис. Но это окно смотрело на мир из обычной квартиры. За окном было светло. На потолке гордо сияла многорожковая люстра, не из дешёвых. На столе стоял белый фарфоровый самовар, бокастый, блестящий и пышащий паром. Его окружали пузатые чашки с синими цветочками. За столом сидел мужчина спиной к окну – напротив него женщина, слегка оплывшая, но миловидная, явно старше мужчины лет на десять. Алина запомнила взгляд женщины, случайно попавшийся в глаза: он походил на тот комок снега – застывший и обледенелый.
Это длилось сотые доли секунды, не больше, но Алина содрогнулась от жути, которой был наполнен незнакомый женский взгляд. Что-то мрачное почудилось в нём, что-то постыдное – то, что люди обязаны скрывать от других, тщательно маскируясь и следя за мимикой и выражением лица. А этот взгляд шёл из глубины, не рассчитывая наткнуться на любопытного свидетеля. Алина споткнулась на бегу, но устояла на ногах, не упала. Вся картинка промелькнула перед глазами мгновенно, но ещё долго усваивалась мозгом, словно Алина стояла перед окном и пристально всматривалась в незнакомых людей, сидящих за столом у кипящего фарфорового самовара.
Девушка остановилась, вдохнула морозный воздух и шумно выдохнула. Помотала головой и звонко рассмеялась. Это издержки хронического недосыпания. Ещё одна бессонная ночь – и не такое примерещится. За окном сидели влюблённые и не очень молодые люди. Им было хорошо. Если забыть тот невообразимый женский взгляд, то люди за окном выглядели счастливыми, а счастье не любит, когда за ним подглядывают. Некрасиво получилось. Алина улыбнулась, провела указательным пальцем по кончику носа, чихнула и устремилась вперёд, забыв о случайной сценке из жизни на бегу. Впрочем, изредка она вспоминала тот на мгновение расцарапавший душу взгляд из окна. Это был взгляд жизни. Её изнанки. Случается и такое, подумала Алина и упрятала чужой взгляд на дно души, глубоко-глубоко, чтобы не всколыхнуть его случайным воспоминанием. Больше она в чужие окна не заглядывала. Даже мельком. Даже на бегу. За ярко освещённым окном живёт тайна. А её нельзя беспокоить по пустякам.
За столом сидели двое. Мужчина и женщина. Оба молчали. То ли говорить было не о чем, то ли устали от разговоров. В центре стола пыхтел фарфоровый самовар, весь усыпанный синими цветочками. Его окружали пузатые чашки, демонстрируя своим видом целостную семейственность: мол, происходим от одного корня. Мужчина вертел блюдечком по столу, изредка подталкивая его чайной ложечкой.