Жизнь на кончиках пальцев - стр. 13
Да-да, мой читатель, тебя не подвели глаза, а я не допустила ошибки. Служение музе танца, величавой Терпсихоре, всегда происходит под аккомпанемент рыданий, стонов и криков боли.
Воспитатель детского дома сдала девочек с рук на руки пожилой комендантше общежития, а сама заспешила в крыло, где были кабинеты педагогов и администрации. Вскоре, к замершим в коридоре Диане, Леночке и комендантше ненадолго выбежала Людмила Марковна и велела отвести девочек в одну из комнат, номер которой ни Диане, ни Леночке ни о чем не говорил.
Девочки, держащие в руках полиэтиленовые пакеты с личными вещами, ахнули, едва переступили порог.
За настежь распахнутым окном сияло, сверкало, переливалось и благоухало июньское горячее Море.
Правда, комендантша, с обычным и непритязательным именем Мария Петровна, которое она успела сразу же сообщить девочкам, окно закрыла, едва вся троица вошла в узкую, не больше полутора метров в ширину, комнату.
- Не хватало мне еще выволочки от Мстиславы, если вы, не дай Бог, простудитесь! – ворчала Мария Петровна, плотно закрывая створки окна. Узкого, словно бойница, но высокого, почти в пол, и с огромной форточкой вверху, которую комендантша милостиво приоткрыла.
Комендантша с трудом протиснулась между двумя кроватями, стоявшими одна за другой, и стеной комнаты, подошла к девочкам, все не решавшимися пройти дальше порога:
- Что замерли, дрыгоножки? – усмехнулась комендантша. - Не бойтесь, я вас не съем. Усаживайтесь на кровати, кто какую выберет. Да не смотрите, что комнатёнка узкая, как прямая кишка. Долго вам здесь находиться не придётся в любом случае.
Леночка, взяв за руку Диану, подвела подружку к кровати, стоявшей поближе к окну, пошептала:
- Садись, - сама посмотрела на Марью Петровну. - А почему нам не придётся находиться здесь долго?
- Через четыре дня начнется отбор, - объясняла словоохотливая комендантша, - и если вы его не пройдёте – путь вам один, - Марья Петровна ткнула пухлым пальцем в дверь, - на выход!
- Мы пройдём! – Леночка упрямо сжала губы.
- Ну а если пройдёте, - в глазах комендантши мелькнуло что-то похожее на жалость, - то тем более, здесь, в этой келье, вам доведётся только спать.
Комендантша взялась за ручку в двери комнаты:
- Сидите пока. Сейчас Милочка придёт, - женщина тут же поправила саму себя, - Людмила Марковна. Она вам всё расскажет. А мне пора, - и вышла, захлопнув за собой дверь.
Девочки тут же, не сговариваясь, подбежали к окну и «прилипли» к стеклу.
За оком открывался вид… нет-нет! Не на роскошную Аркадию, обожаемую не только жителями города, но и теми, кто приехал отдохнуть в Город у Моря. Не на парк, высаженный на склоне вдоль всемирно известной лестницы, ведущей к морвокзалу. И даже не на спуск к самому грязному и необустроенному пляжу, расположенному в центре Города, а от того, не смотря на все недостатки, постоянно забитому отдыхающими.
Окна комнаты девочек выходили на судоремонтный завод. Чуть правее виднелась Карантинная Гавань. А влево – до самой нефтегавани, стояли на приколе суда и судёнышки, ожидавшие своей очереди на докование или постановку к причалу под ремонт.
Но все это были мелочи! На ржавые пароходики можно не обращать внимания! Потому что догадаться об их существовании можно было разве что по запаху разогретого металла и машинного масла, который примешивался к аромату Моря.