Живые камни. Золотая пыль - стр. 12
– Если ты о моей тёте, то да, – кивнула Ада и рукой нащупала в кармане шероховатость лепестков. – Я не хотела её срезать, но я нечаянно отломила веточку.
– Ну, ты даёшь! – Присвистнул Артём, и его брови безостановочно ползли вверх. – Их можно срезать только алмазными ножницами! И…
Артём вдруг повернулся. На них смотрела какая-то женщина с малышом на руках. Жительница Волеграда подозрительно рассматривала Аду, совершенно этого не стесняясь. Девочка отошла поглубже в тень дерева.
– Здравствуйте! А тут подруга приехала, скармливаю ей легенды нашего города.
– Не перекорми, Артём, – Женщина поджала губы. – Девочка, я тебя случайно не знаю? Кто у тебя мама?
– Эмм, – Ада поймала взгляд Артёма, который едва-едва покачал головой. – Вы её не знаете, простите.
– Это ты меня прости, обозналась, – женщина улыбнулась и, прижав к себе малыша, пошла дальше по улице.
Артём облегчённо перевёл дух. Ада посмотрела вслед женщине. Ничего необычного, чего он так перепугался? Мальчик подозвал пальцем девочку поближе.
– Скажи мне правду – ты меморианка?
– Ещё раз, – нахмурилась Ада. – Я кто?
– Но если, – Артём взлохматил голову, и прикусил кулак. – Если ты человек, то как ты смогла сорвать розу и увидеть Цветоходы? Здесь что-то не так…
– Стоп-стоп-стоп, – девочка достала розу и с усилием провела по ней пальцем. На нём осталась золотая пыль. – А что не так с этими цветами? Почему я не должна их видеть?
– Ну-у-у…
– Говори!
– Не нависай надо мной, – Артём поёжился. – Просто… Я думал, что ты обычный человек, а ты оказалась меморианкой.
– Объясни сейчас же, иначе я разозлюсь. А я страшна в гневе, – для убедительности Ада хрустнула кулаком. На мальчика это тут же подействовало. – Кто такие меморианы? Волшебники?
– Можно и так сказать, – кивнул Артём и сделала страдальческое лицо. – Мне может влететь за то, что я всё тебе расскажу. Ты ведь Непрошедшая – перстня нет… Ладно. Давай пройдёмся до площади. Но сначала ты мне расскажешь, как попала в Волеград.
– Ловлю на слове, – Ада кивнула и спрятала розу. Ребята не спеша пошли по тротуару. – Пожалуй, начну я с газеты.
Ада рассказала про предупреждение Лёвки о родственнице с севера, о том, как ночью к ней стучали в квартиру, о странном цветке-портале в школьном дворе, о разговоре женщины с цветком и о смене директора. Артём всё это время напряжённо молчал. Ада привыкла, что Лёвка всегда осыпал её вопросами, но этот мальчик терпеливо всё выслушал, мрачнее всё больше и больше.
– А потом я взяла билет и приехала сюда. А вечером спустилась за шлейфом из пыли в оранжерею, где и рос тот золотой куст, – закончила девочка и поцокала языком.– Да уж, звучит так себе.
– Понимаешь, твоя тётя – не просто человек, как и большинство в Волеграде, – вдруг сказал Артём, стараясь подавить волнение в голосе. – Она меморианка. И ты, видимо, тоже. Но почему ты тогда жила в обычном городе и тебе об этом не рассказали?
– Не рассказали, что я меморианка? А кто…
– Бежим!
Артём схватил её за руку и потянул за угол какого-то магазинчика. У Ады едва сердце не выпрыгнуло. Она уже хотела потребовать объяснений, но Артём прижал палец к губам и осторожно высунулся. На пустынной улочке стояла та самая женщина в пальто. А перед ней висел огромный цветок с плоской тычинкой, размером с хорошее зеркало. Внутри тычинки вихрилась золотая пыль. Женщина задрала рукав, посмотрела на сверкнувшие часы и сделала шаг к цветку.