Живой проект. Том 2 - стр. 47
– Я не могу, Миша! Ты же понимаешь!
– Нет, я не понимаю. Объясни мне!
– Все слишком сложно. Слишком много вокруг людей и корысти. У каждого свои интересы, одному то, другому это, третьему… эти уступки, операции, поставки без договоров… Ты хорошо умеешь делать вид, что не замечаешь всего этого, а я при этом оказываюсь по уши в…
Михаил недобро засмеялся.
– Мама, все на самом деле очень просто! «Эти люди и их корысти» – назови мне их имена для начала, их интересы и то, что они получали и получают у меня за спиной. Без нелимитированной власти Крышаева в компании тебе стало сложнее удовлетворять их потребности? Я не могу понять, на чьей ты стороне. Через месяц я останусь нищим голодранцем и не уверен, что у меня останется хотя бы дом. Я знаю, за что заплатил эту цену: я дал большую взятку ради возможности спокойно работать на территории Америки, по крайней мере, на той, что от нее осталось. Я могу это произнести вслух, мама. Я знаю, почему ты не помогла мне и даже могу попытаться понять, почему ты прикрыла Крышаева. Возможно, здесь замешано больше, чем я способен увидеть и я даже попытаюсь поверить, что сделанное было мне во благо. Хрен с вами! Но это просто, мама! Люди, их корысть, деньги и договоренности – это просто! Не надо пытаться найти мораль там, где ее нет, и тогда не будет ощущения, что ты по уши в чем-то менее аппетитном, чем твое состояние.
– Барис… это была уловка. Если бы ты согласился, тебя подвесили бы по куче статей и сделали бы шелковым.
Михаил почувствовал знакомую боль в груди и, сдвинув прозрачный белый тюль, присел на подоконник.
– Они не предполагали, что ты станешь рисковать одной из своих станций. А когда ты предложил построить станцию взамен разрушенной, они…
– Вика уже отследила его. Но когда об этом узнала ты?
– Когда тебя задержали.
– От кого?
– Я не могу сказать.
– Что дальше?
– Дальше этот закон и работорговля. Ты не из их банды. Они разменяют тебя на раз-два. Если мне не удастся повлиять на тебя.
Устало потерев лоб, Михаил покачал головой:
– Не удастся.
– Миша, это всего лишь… фабрика по выращиванию клонов. Она останется частью холдинга, ты будешь иметь слово и дивиденды. Стране необходимо управлять этой фабрикой без тебя.
– Я понимаю, – Михаил отнял руку от лица. – Я слишком хорошо понимаю, для каких целей. Они у всех одинаковые, – он неожиданно засмеялся. – И ни для кого не являются секретом. Ты действительно хочешь превратить живой проект в фабрику по штамповке живых оловянных солдатиков?
– Я хочу увидеть внуков! – ответила женщина. – Хочу оставить им состояние, которое в моих силах им оставить. И потом… ты сам уже сделал из Арктики-1 фабрику по штамповке солдатиков.
Поднявшись, Михаил попросил прощения у матери и, накинув пальто, вышел из дома. Закуривая, он думал о пяти годах своего президентства и пятидесяти годах работы и творчества своего отца. Родилась бы Лаборатория Королева; стал бы возможен ее рост в холдинг, а его в свою очередь – в поставщика клонов по всему миру; в десятки клиник, специализирующихся на трансплантологии, складов с сотами для хранения органов и тканей; фабрик по «синтезированию пищевых продуктов», на практике представлявшими собой животные ткани, выращиваемые для употребления в пищу? «Мясо без кармической грязи» – вспомнил Михаил один из слоганов на электронном буклете, когда спускался на днях на этаж, где сидят рекламщики и маркетологи – стало бы это возможно, не окажись рядом с Юрием Королевым смышленой и начисто лишенной честолюбия, но не амбиций – Ларочки?