Живой проект. Том 1 - стр. 60
– Из статей вашего протеже я понял общее направление планируемой деятельности: борьбу за предоставление живым проектам человеческих прав и свобод. Скажите, как вы представляете себе реализацию этой идеи на практике? В коммерческом плане.
– Михаил, что дало вам основание предполагать мою причастность к неким статьям? Под протеже вы подразумеваете Александра, вероятно. Но я не вижу связи между ним, собой и статьями, целью которых является предоставление живым проектам каких-либо прав.
Михаил, не меняясь в лице, закурил. Он предполагал, на минутку, что старик начнет отнекиваться и блефовать, но уважение к собеседнику не позволило ему уделить этой возможности должного внимания.
– Неоспоримые факты, – ответил он уверенно. – Александр бесспорно умен, но и моя служба безопасности ест свой хлеб не за красивые глаза. А уж Липа видит все и подавно, а у меня, как вы понимаете, неограниченный доступ к ее ресурсам.
Постучав о дверной косяк, в кабинет вошла Людмила с подносом. Михаил недовольно выдохнул: не вовремя. Когда секретарь поставила перед ученым чашечку кофе, сахарницу и вышла, Михаил продолжил:
– Идея окупить провальный проект силами самого проекта, конечно, замечательна. Но хлопоты, которыми грозит его деятельность, обойдутся мне на порядок дороже.
– Вы сейчас говорите об убийстве, Михаил? – Федор Иванович не сводил взгляда с темных глаз собеседника. Тот затянулся и отрицательно покачал головой.
– Нет, Федор Иванович, я говорю о списании выполнившего свои функции живого проекта.
– Что ж… – ученый положил в чашку два кусочка сахара и начал неторопливо помешивать. – Я создал Александра, и будет глупо отрицать очевидное: он близок мне. Я считаю его человеком, вижу в нем личность и не расцениваю искусственность его происхождения оправданием убийства, – он сделал паузу, во время которой отглотнул кофе. – Но истина сегодняшнего дня состоит в том, что он – собственность корпорации. А потому вы, Михаил, вправе поступать с ним как вам заблагорассудится, даже убить. Надеюсь то, что я называю вещи своими именами, не вызовет в вас подозрений в неуважении.
– Я не вижу веских для вас причин уважать меня, Федор Иванович. Истина сегодняшнего дня состоит в том, что своими именами – вещи – называю я, – проговорил Михаил с нажимом. – И в интересах корпорации, по крайней мере – направления живых проектов, а значит и в моих интересах – сохранить этот порядок вещей неизменным.
– Вы сказали, у вас мало времени, – пожал плечом ученый. – Чем я могу быть вам полезен, Михаил?
– Вы приехали сюда потому, что боитесь за Александра. Первого июня вы намерены выступить на заседании Федерации с докладом, суть которого сводится к требованию наделения живых проектов человеческими правами. Вы имеете неоспоримый вес в научных кругах и, судя по всему, стремительно набираете вес в политических, к вам могут прислушаться. Признаете ли вы причастность Александра к разворачивающейся против корпорации деятельности – значения не имеет. Ваши собственные действия в той же мере нежелательны для корпорации, как и его. Я настоятельно прошу прекратить ее.
– В обмен на жизнь Александра, полагаю? Или даже мою?
Михаил затушил сигарету и вернул взгляд к собеседнику. Подтверждать то, что они друг друга понимают, не требовалось.