Живой проект. Рассказы - стр. 6
– Ты все это чувствуешь? – изумилась женщина.
– Да.
– А что еще ты чувствуешь? Что ты можешь из того, чего не может простой человек?
– Я выполняю разные работы, – повторил юноша в очередной раз, – в разных условиях.
Мария грустно усмехнулась и вспомнила о шарлотке. Поднялась с дивана и направилась на кухню. Юноша внимательно следил за ней взглядом.
– Пойдем, шарлотка остынет, – позвала она примирительно.
– Не удивляйтесь, – Уно прошел на кухню и сел на прежнее место.
Мария кинула на него заинтересованный взгляд и достала чашки. Ее на самом деле удивляла собственная доверчивость и беспечность. То, что в новостях предупредили о безопасности сбежавшего экземпляра, было недостаточной причиной для подобного спокойствия.
– Объясни, – предложила Мария, предполагая, что на замешательство именно этого рода молодой человек обратил внимание.
– В критических ситуациях нередко человек перестает полагаться на логику, для него перестает иметь значение субординация, уважение, даже страх. В ситуациях, когда остаются лишь инстинкты, вывести человека на верный путь может лишь тот, кому человек доверяет. Вера – безапелляционная, безусловная, неосознанная, животная вера ребенка к матери – вот что остается. Именно это вы сейчас ко мне испытываете.
Мария разлила чай по чашкам. Отрезав кусок шарлотки, и переложив на тарелку гостя, она замерла с ножом в руке. Уж слишком слабо походил функциональный набор этого живого проекта на мирную разработку. Положив себе второй кусок шарлотки, Мария села напротив гостя.
– Почему ты решил сбежать? – спросила просто.
Это не было праздным любопытством. Данная информация поможет разработчикам проекта предотвратить подобные попытки в будущем. Юноша прожевал и отпил из чашки. Зрительный контакт, который он поддерживал легко и непринужденно, тоже был частью его функционала. Мария думала об их с Майклом троих технарях. Они являются первым массовым проектом корпорации и сработаны намного грубее. Этому же юноше появлялось неосознанное желание подчиняться. Для чего? Марии нравились загадки. В том, что он на стадии тестирования и скоро появится на рынке – не было сомнений. Но ответ хотелось знать уже сейчас.
– Уно Фест! – засмеялась женщина в голос, вспомнив, как он представился, – Один Первый – ну, конечно же!
Молодой человек вежливо кивнул.
– И все же, ты не ответил.
– Во мне есть изъян, – прозвучал ответ.
– Некоторые недоработки можно исправить без уничтожения экземпляра, – Мария пожала плечом.
Уно отрицательно покачал головой, глядя в глаза женщины так внимательно, будто хотел выпытать у нее ответы на свои незаданные вопросы.
– Все было решено, – проговорил он тихо и откусил шарлотку.
– Понятно, – кивнула женщина.
Не все проекты обладают пониманием собственной важности. Немногим придет в голову попытаться сохранить себя в ситуации, когда корпорация решила списать экземпляр. Но свидетелем подобной отчаянной борьбы Мария стала впервые.
– Что за недоработка? – Мария не собиралась прекращать расспросы.
– Я не считаю это недоработкой, – возразил юноша, – но для заданного функционала это является изъяном.
– Как-то сложно, – женщина насмешливо вскинула брови, а потом резко нахмурилась. Она болтала с проектом, как с настоящим человеком, как с юношей, пережидающим у нее песчаную волну. Это смущало и настораживало. – Что же за изъян?