Живая тьма - стр. 28

Но прошло еще как минимум пару секунд после прозвучавшего приказа, прежде чем выстрелы окончательно стихли.

– Двери! Закройте двери!

Что делать?! Вывалиться из БТРа на ходу?! Я не знал, какую он в принципе развивает скорость на трассе, но понимал, что ее точно хватит, чтобы помочь мне совершить самое идиотское самоубийство в истории города. Нет, так точно я Волчонку ничем не помогу, да и родных своих не найду. Поэтому молча наблюдал, как солдаты закрывают десантный отсек.

– Куда мы едем? – спросил я.

– Увидишь! – усмехнулся командирский голос. И от этого смешка мне стало не по себе…

Минут через десять бронетранспортер сбавил ход. Притормозил (видимо, миновали КПП) а, затем еще немного проехав, замер на месте.

– Конечная! Все на выход! – скомандовал офицер.

Двери открылись – в лицо ударил луч прожектора. Настолько отвык от света, что глаза сразу заслезились.

С электричеством у них точно все хорошо. Причем не было слышно гула генераторов, скорее всего, спрятаны под землей.

Один из молодых солдат, который в форме больше смахивал на игрока-пионера во взрослой хоккейной экипировке, подхватил меня за плечо.

– Куда его? – спросил он у командира.

Тот как раз повернулся ко мне настолько, чтобы его можно было рассмотреть. До этого воображение рисовало эдакого Сильвестра Сталлоне из фильма «Неудержимые» – высокого, жилистого бугая с большими ручищами. Этот же офицер был мало похож на героев киношных боевиков. Скорее на карикатурного белогвардейца из советских фильмов: маленький, худенький, да еще и с усищами, который завивались в разные стороны. Мои губы невольно расползлись в улыбке.

– Вниз его! – «белогвардеец», видимо, уловил мои эмоции. – Пусть там посмеется… если сможет.

– Шагай! – я еще не успел очухаться от такой «гостеприимности», а мне уже тыкали стволом автомата в плечо, указывая дорогу.

Мы находились на перроне железнодорожного вокзала. Прожекторы хорошо освещали здание, которое нынче перевели на осадное положение: возле входа были аккуратно уложены мешки с песком, а сверху еще и накручена колючая проволока. Из тьмы на меня таращились стволы пулеметов. Тут же, поперек перрона, стояла пара БТРов.

Окна вокзала большей частью были разбиты и завалены мешками, а заодно и остатками разнообразной мебели. В них зияли бойницы, так что, по моим прикидкам, вся площадь вокруг вокзала хорошо просматривалась, а при желании – простреливалась. Лучше не дергаться и не проверять реакцию тех, кто там засел.

Мы подошли ко входу, где один из солдат меня обыскал.

– Вроде чи… – начал было он, но замер на полуслове, наткнувшись на рацию в кармане, – а это что?!

– Рация.

– Я вижу, что не айфон. Откуда?

– Нашел в полицейском участке, где меня ваши подобрали, – я не видел смысла врать.

– Ментовская значит? Интересно-интересно, но это уже Дэн разберется, что к чему. Проходите!

Рацию заграбастал мой конвоир, а проверявший махнул двум другим чувакам в форме – они открыли двери. Мы вошли в вестибюль, где вовсю кипела работа – этот рубеж обороны, как я понял, еще не был до конца возведен. Стоявшие обычно справа и слева от дверей киоски с прессой и сувенирами частично демонтировали, но еще не убрали полностью. Рамки для проверки багажа на предмет оружия тоже стояли рядом, их спешно разбирали люди в форме. На их месте у дверей появилась еще одна линия из мешков с песком и пулеметов. Здесь же стояли несколько вояк с овчарками, которые на меня даже не взглянули. Сразу же вспомнил про Макса: как они там без меня сейчас?!