Житие святых - стр. 3
С очередным обозом с боевых действий в крепость прибыли монастырские сестры из под Киева. Они решили пронести по городу и селам икону заступницы земли Русской, что была передана им в дар святыми отцами из лавры. Крестный ход готовили три дня, собирая под знамена Бога и русской армии всех, кто мог хоть чем то и как то помочь городу. К тому же в крепость пришли радостные вести с фронта о победах Потемкина. Крым уже не часть Османской империи!!!
Весь приход храма в честь Сергия Радонежского тут же присоединился к святому делу.
И вот настал этот час. С песнопением и иконой процессия двинулась… Двинулась, чтобы заявить, что Русской земле не страшна никакая сатанинская напасть, ибо с ними великая заступница, свидетельница побед великих князей, царей и императоров державы. Хлеб и казанская Богоматерь! Это они должны были поднять дух и отвести беду от каждого дома. Монашки также раздавали в каждый дом свои отвары, кои и правда были чудодейственны! Ибо устав бояться страшного зверя, имя которого- холера, от простолюдина до зажиточного богача все ждали чуда.
В своей комнате, укрытый холщовыми простынями в бреду лежал Прохор. У изголовья стояла мать и рыдала. Не было сил это слушать: Нет! Нет! Я не пойду с тобой утопленница! Житие свое оборвать супротив воли божьей- грех тяжкий! Грех! Пусть нас матерь Божия рассудит! Она есть Любовь и Свет… Какая красивая! Какая красивая!
Анафья перекрестилась и грешным делом подумав, что сын божий отходит в мир иной опустила глаза, навзрыд заплакала и выбежала из комнаты своего мальчика. На колени встав перед иконой Вседержителя она стала читать Отче наши… А из другой комнаты доносились хрипы и тяжелые стоны ее помощника в делах Федора.
Что то со звоном упала в комнате Прошки. Туда тут же стремглав побежала крестьянская девка- прислужница Лукерья. Но женщина остановила ее, и вошла сама. Возле кровати лежали осколки разбитой вазы, в которую она вставляла травы, для окуривания больного. А Прохор босый стоял у открытого окна, укутывшись простынями и твердил: Ну де же ты! Де? Ведь Любовь и обман не може жили вмисти.
И тут он закричал: Вон! Вон там! и начал усиленно молиться. Агафья подошла к нему. Прямо под окнами шла процессия… Прошке показалось, что Богоматерь улыбнулась ему со святой иконы и он тут сказал об этом любимой матери, тут же сравнив ее схожесть с ликом чудодейственной иконы.
Сразу после того, как процессия удалилась Прохор показал матушке три пальца и сказал: Три дня и три ночи и болезнь уйдет… И тут же упал обессиленный на пол…
Через три дня он и вправду, как обещал открыл глаза и очень удивился монашке, что сидела рядышком с матерью у его изголовья. Молча он принял отвар из ее рук и выпив чашу до дна тут же сказал: Жаль, что я не помог Фёдору, как помог себе… Но моя любовь завжди буде с ним. Земля ему пухом. Матушка хотела возразить мальчишке и сказать, шо Федор болен, но живый, но монашка взяла его за руку и сказала: До вечору може и протяне, але вин дюже плох.
Он умер! – сказал Прохор и поднялся с кровати… Я дав слово! Слово Богоматери, шо буду вучить людей любить… Любить и бути смиренными. Терпению и вере! Вот это и будэ моя стезя…
Года два после своего чудесного исцеления и похорон Федора Прохор не возвращался к этому разговору с матушкой… А не возвращался ибо в душу его вкрались сомнения. Однажды, когда в саду цвели яблони и Прохор важно восседая под одной из них поучал желающих из крестьян, от мала до велика, грамоте он увидел чернобровую крестьянку, что стояла возле изгороди и беззаботно наблюдала за его уроком на открытом воздухе. Прохор не выдержал и крикнул: Чаво таращишься! Давай до нас!