Жестокий роман - стр. 25
Я бросаю взгляд на свою руку и невольно морщусь. Там, где Марат схватил меня, уже начинают проявляться следы синяков. Обычное покраснение приобретает характерный сизый оттенок.
Каково тогда оказаться под ним в постели? Вообще живой не выйдешь. А еще говорил, что знает, как обращаться с женщиной. Сомневаюсь. Его огромными ручищами только пытать. Черт. О чем я опять думаю?
— Предпочитаете чай или кофе? — вопрос борт-проводника действует точно спасательный круг, вырывает из пучины раздумий. — Возможно, сок? Мы также предлагаем алкогольные напитки. Белое и красное вино. Шампанское. Виски.
— Чай, пожалуйста, — прошу я. — И минеральную воду без газа.
Олег присоединяется к моему заказу.
А что бы выбрал Марат? Дьявол. Опять.
Чистый спирт. Без каких-либо разбавлений и примесей. Стоит пригубить хоть раз — мозг выносит напрочь. Уже не очнуться. Кровь отравлена, насквозь пропитана ядом.
У меня тоже появляются тайны. Злосчастный поцелуй. Я понимаю, что это явно не то, о чем стоит рассказывать будущему супругу накануне свадьбы.
Мои губы до сих пор горят огнем. Даже обжигающий чай не стирает следы преступления. Жарко и жутко. Память не удается стереть. Жесткий рот буквально изнасиловал меня. По доброй воле. При одном воспоминании о властном языке, врывающемся внутрь, бедра в момент сводит судорога.
Жгучий стыд охватывает все мое существо. Как я буду целовать Олега? После такого. И пусть говорят, поцелуй — не измена. Я разрешила Марату гораздо больше дозволенного.
А он ведь не спрашивал. Он знал. Чуял.
Настоящий зверь.
***
Пересадка в Амстердаме приносит такой сюрприз, что я разом забываю о раскаяниях и терзаниях, все угрызения совести отступают на второй план.
— Это твой новый паспорт, — говорит Олег. — На время.
Сначала сказанное кажется шуткой. Однако я открываю документ, взираю на свою фотографию, читаю абсолютно чужое имя и внутренне обмираю.
— Что? — спрашиваю тихо. — Что это значит?
— В целях безопасности нам лучше не продолжать путешествие под своими настоящими именами, — заявляет он так, точно ничего необычного не происходит, и показывает мне свой собственный паспорт с подставными данными. — Видишь, я тоже подстраховался.
— Это... — Я делаю непроизвольную паузу. — Это фальшивые документы?
— Ну, как сказать, — усмехается Олег.
— Скажи как есть.
— С точки зрения таможенного контроля абсолютно настоящие.
— В смысле? Тут наши фото и чужие имена.
— Я обо всем позаботился, — сообщает он уверенно.
— Мы переходим черту.
Настоящее безумие. Нельзя ввязываться в подобную авантюру. Если кто-то почует подвох, выявит подделку, да просто заподозрит неладное… нам конец. Швырнут за решетку. И будут правы.
— Должен быть запасной план, — роняю я вкрадчиво. — Без нарушения закона и криминала. Неужели не понимаешь, как сильно мы рискуем?
— Понимаю, только это ничего не меняет.
— Надо попытаться. Найти другой вариант.
— Поверь, иначе не выйдет, — невозмутимо произносит Олег. — Так будет труднее нас отследить. Нужно запутать их.
— Их? — переспрашиваю с долей истеричности. — Кого?
— Я сыграл против правил, чтобы спасти нас, — мрачнеет он. — Поверь, другого выхода не существует. Ты должна довериться мне.
— Доверяюсь… слишком часто, — выдаю я сдавленно. — Уже даже начинаю уставать от собственного доверия.