Жестокий муж - стр. 20

Вздыхаю… С трудом верится. Скорее всего он просто запрет меня в этой комнате до самых родов.

Вздрагиваю, когда дверь открывается и на пороге с подносом появляется женщина в платье до самых пят и покрытой головой. Надеюсь он не думает, что я надену это безвкусие.

— Дарина, деточка, ты голая, Саид этого не одобрит.

— Да что вы? А может не стоило меня раздевать?

Женщина замирает, поджимает губы, и несмотря на меня, входит в комнату. От запаха еды к горлу подкатывает тошнота, и я отворачиваюсь к окну, прикидывая, могла бы я забраться вон на то дерево.

— В шкафу полно одежды.

— Такой же, как у вас?

— Национальной, да, приличной.

— Мне и так хорошо. А если вам не нравится, не смотрите.

— Саид будет недоволен.

— Да мне плевать на вашего сумасшедшего Саида! Вы вообще в курсе, что он меня похитил, инсценировал мою смерть?

— Мы не оспариваем решения Саида, Дарина. Тебе лучше это запомнить, если хочешь найти с ним общий язык.

— Меньше всего я хочу искать с ним какие — то языки. И еду заберите. Я объявляю голодовку.

— Так не пойдет, он приказал, чтобы ты поела. Это нужно для здоровья ребенка.

— Для здоровья ребенка женщина не должна подвергаться стрессу, а это значит, что нужно вернуть меня домой.

— Теперь здесь твой дом.

— Да что ты заладила!? Я не буду есть и жить я здесь не буду!

— Я все таки оставлю еду, вдруг ты решишь перекусить. И зови меня через дверь, если что – то понадобится. Меня Амина зовут. Я живу напротив и буду во всем тебе помогать.

— Помоги мне отсюда уйти. Другой помощи мне не надо.

— Такую помощь тебе здесь никто не окажет. Поешь.

— Не буду.

Амина уходит, а я плюхаюсь на кровать и включаю телевизор.

Сердце бухает вниз, когда на первом же канале озвучивают причину моей смерти. Неисправная проводка в автомобиле. Взрыв. Мгновенная смерть. Идентифицировать удалось лишь по волосам и кольцу на пальце.

Горе буквально заполняет меня до краев. Перед глазами проносятся счастливые моменты моей работы, моей жизни. У меня все забрали, все. Надежду. Силу. Жизнь.

Горе трансформируется к одному единственному человеку, который во всем повинен. Но имей я сейчас силы взрывать что — то, под руку попали бы все.

— Какие же вы идиоты! Они же в бензобак стреляли! Неужели никому и в голову не пришло проверить?! Словно весь мир сговорился, чтобы меня убрать с глаз долой.

— Похоронная процессия назначена на понедельник. Мы пытались взять интервью у отца Дарины Савельевой, но он сказал, что дочери у него давно нет. Тем не менее всю организацию похорон он взял на себя.

— Сволочь! Ты не отец! Ты спермоноситель. Ненавижу. Всех вас ненавижу!

Отвлекает хлопок двери и силуэт, который приближается, с каждым метром открывая часть лица Саида. Злого и напряженного. Это так не сочетается с внешним видом. Длинная рубашка и светлые брюки. В таком облике он бы не выглядел агрессивно, если не выражение лица.

Я бы рассмеялась, если бы не желание содрать с него все вместе с кожей, причинить такую же боль, какую он причинил мне.

— Почему ты все еще голая.

— Отдай мне мои вещи и я оденусь. А лучше отпусти меня, пока я тебя не убила.

Угрозу он игнорирует, спокойно проходит к шкафу и распахивает дверцы, показывая платья всех цветов радуги.

— Твои вещи в шкафу. Других у тебя больше не будет.

Показываю средний палец.

— Видел это? Я скорее голой буду ходить, чем надену эту безвкусную фигню на себя.