Жестокие романтики против Кровавых гегемонов - стр. 29
Много лет спустя Бронштейн в своей автобиографической книге напишет: «Политическое содержание дискуссии до такой степени завалено мусором, что я не завидую будущему историку, который захочет добраться до корня вещей». Разберемся. Бронштейн, с одной стороны, предложил некоторые новации по улучшению товарообмена между городом и деревней и замену грабежа продналогом. Кстати, замену грабежа «комбинированным» способом, включающим налог, в начале 1920 года предлагал Ю. Ларин-Лурье, а с другой стороны, он настаивал на продолжении прежней политики: ещё лучше и более усердно готовиться к очередному походу по завоеванию всей Европы, а внутри России продолжать политику расширенного военного коммунизма, намеченную в конце 1919 года и утвержденную, закрепленную в марте – апреле 1920 года на 9-м съезде РКП(б).
Напомню, – несмотря на то, что к весне 1920 года гражданская война на юге России ещё продолжалась, но уже стало понятно, что захватчикам удалось разбить Белых и отстоять свою Добычу, – и они на 9-м съезде без обиняков решили применить насильственные принудительные меры не только к крестьянам, но и к своему «любимому» пролетариату, решили полностью милитаризировать остатки российской экономики для дела своей мировой гегемонии. Ленин ещё в 1919 году предупреждал, что вольницы для рабочих не будет: «Мы не признаем ни свободы, ни равенства, ни трудовой демократии, если они противоречат интересам освобождения труда от гнета капитала», «революционное насилие не может не проявляться и по отношению к шатким невыдержанным элементам самой трудящейся массы».
Поэтому об этом съезде обычно помалкивали советские идеологи, и помалкивают современные коммунисты во главе с Зюгановым. Именно на этом съезде Бронштейн-Троцкий произнес свою знаменитую речь:
«Мы говорим: это неправда, что принудительный труд при всяких обстоятельствах и при всяких условиях не производителен… В военной области имеется соответствующий аппарат, который пускается в действие для принуждения солдат к исполнению своих обязанностей. Это должно быть в том или другом виде и в области трудовой. Безусловно, если мы серьёзно говорим о плановом хозяйстве, которое охватывается из центра единством замысла, когда рабочая сила распределяется в соответствии с хозяйственным планом на данной стадии развития, рабочая сила не может быть бродячей Русью. Она должна быть перебрасываема, назначаема, командируема точно так же, как солдаты… Эта милитаризация немыслима без милитаризации профессиональных союзов как таковых, без установления такого режима, при котором каждый рабочий чувствует себя солдатом труда, который не может собою свободно располагать, если дан наряд перебросить его, он должен его выполнить; если он не выполнит – он будет дезертиром, которого карают!»
Как видите – уже тогда шла речь о профсоюзах и их новой роли, но тогда – весной 1920 года. – Ленин поддержал эту рабовладельческую инициативу, поэтому никакой «дискуссии о профсоюзах» ещё не было. Напомню старое название ленинской партии – РСДРП, в данном случае – этот был высочайший пик демократии Ленина, «защитника» угнетенного пролетариата… Кстати, и Сталину ничего не оставалось как поддержать эту рабовладельческую линию вождей, ситуация ещё не способствовала сопротивлению этому, противостоянию.