Жестокие игры драконов. Академия Даркхолл. Часть вторая - стр. 17
Заметив нас, адепты начали стихать. Они привлекали внимание друг друга, указывая на меня, оборачивались, шептались, отходили в сторону, но далеко не уходили, словно ожидали чего-то интересного. И мне это очень не понравилось.
Ливия решительно направилась сквозь толпу прямо к доске объявлений, потянув меня за собой. Я несколько раз врезалась в кого-то и лишь чудом устояла. А когда мы оказались достаточно близко, чтобы рассмотреть изображение, Ливия коротко выдохнула:
– Ах ты безднова дрянь…
Я сощурилась, пытаясь разглядеть изображение. Это было довольно сложно сделать, учитывая, что мне нужно было притворяться незрячей. И всё же, мне удалось понять, что именно было изображено на вывешенном плакате.
И моё сердце перестало биться.
– Я же говорила, это она… – услышала я рядом, но стояла, расфокусировав взгляд и стараясь не показывать на лице эмоции. Там, на тёмном снимке, была я. Обнажённая, в постели в комнате Коннора. Одна рука лежала на груди, другая покоилась между ног, а лицо смотрело прямо на фотоартефакт, который сделал это изображение. Я сразу догадалась, что он располагался на улице, за окном в крыше, сквозь которое мне хорошо была видна луна прошлой ночью.
– Ты уверен? – услышала я мужской голос в стороне.
– Да точно, только он такое носит.
– Очешуеть, Коннор Кая уделал.
– Жаль, что я не успел первым.
Адепты снова начали расступаться, пропуская к доске самого Рейвена. Не глядя на меня, он подошёл к доске, сорвал с неё плакат, рассмотрел, усмехнулся, скомкал и так же молча ушёл, словно ничего особенного не произошло.
Сначала все стихли окончательно, а потом взорвались бурными обсуждениями разыгравшейся в холле сцены. Поведение Коннора только породило ещё больше слухов и вопросов, но я не разбирала слов. Голоса вокруг слились в единый шум, в ушах зазвенело, а в груди стало так тесно, что я едва могла сделать вдох.
Ливия резко дёрнула меня за поводок, выводя из ступора.
– Идём, – сухо бросила она. – Нам здесь делать нечего. Я их развлекать не собираюсь.
То и дело запинаясь, я пошла за ней, и, когда мы вышли из толпы, уловила боковым зрением до боли знакомую фигуру. Кай, выписавшийся из лазарета, стоял у колонны и, скрестив руки на груди, смотрел прямо на нас.
Я едва сдержалась, чтобы не обернуться и не встретить его прямой взгляд, когда Ливия ускорила шаг, направляясь в сторону лестницы. Она словно не видела и не слышала ничего. И мне оставалось только двигаться за ней, изображая покорную зверушку, которой должна была быть.
Но спокойствие и молчание Ливии напрягало меня. Это не было на неё похоже. Она всегда обладала вспыльчивым характером, и этим больше походила на огненного дракона, чем на грозового, и даже среди доминант её побаивались. Но в тот момент она молчала, глядя только перед собой. Совершенно забыв о том, что я должна быть слепой, она взбежала по лестнице сначала на второй этаж, потом на третий, всё выше и выше, пока, наконец, не толкнула дверь, ведущую на посадочную площадку на крыше.
Оказавшись на улице, Ливия медленно втянула носом воздух и замерла, глядя прямо перед собой.
Посадочная площадка была рассчитана на три-пять взрослых драконов, и по размерам соответствовала примерно половине среднего полигона. Но дверь располагалась почти у самого её края, и потому перед нами открывался вид на задний двор академии, конюшни и ипподром, украшенные всеми красками осени, и дальше – за погодный купол – туда, где простиралась бесконечная белая долина льда и снега, известная, как Ледяной Лес.