Жестокая свадьба - стр. 28

— Я как только выйду на связь, отзвонюсь, — пообещал Дан, и когда он исчез в терминале аэропорта, у нее как будто от сердца отделилась часть и тоже исчезла вслед за Даниялом.

Было непривычно ехать на заднем сиденье и видеть за рулем незнакомого мужчину — когда тот довез ее и они начали прощаться, Дана со стыдом поняла, что даже не запомнила, как его зовут. Бестолково слонялась по квартире, не зная, чем себя занять, пока не пиликнул вайбер — Дан сообщил, что долетел и прошел регистрацию. А поздно вечером раздался звонок, Данка как раз разбирала постель, чтобы укладываться спать.

— Детка, включи камеру!

Она нажала на значок и увидела устало улыбающегося Данияла. Он сидел на кровати в одних трикотажных штанах, рядом стояла дымящаяся чашка, при виде Данки его глаза откровенно вспыхнули.

— Даночка, девочка моя, как же я соскучился! Я ненадолго, просто хочу пожелать тебе спокойной ночи.

Дана глаз не могла отвести от его безупречного торса, радуясь, что сама еще не успела переодеться в пижаму. Они проболтали больше часа, как будто не виделись месяц, а не несколько часов. Дан рассказал, что его встретил Рустам, и они сразу поехали в офис. Дел действительно накопилось много, потому и перезвонить получилось так поздно.

— Давай договоримся каждый день в девять вечера выходить на видеосвязь. Раньше, к сожалению, у меня вряд ли получится.

Девять вечера Данияла означало десять у Данки, и ее как раз это очень устраивало, она даже со съемок успевала на свидания с Баграевым. И это были самые настоящие свидания.

Дан присылал ей цветы и конфеты, в первый раз Данка чуть дара речи не лишилась, когда включила камеру, следом раздался звонок в дверь, и на пороге предстал курьер с корзинкой орхидей. Довольный Баграев лишь наблюдал, как ошеломленная Данка расписывается в получении букета.

Однажды Дан отправился на банкет, о чем сообщил ей заранее, и Дана уже приготовилась прострадать целый вечер, мучаясь от ревности, как вдруг прозвучал видео-вызов, и на экране появился Баграев с бокалом шампанского в руке. В костюме он смотрелся не менее ошеломительно, чем с голым торсом, но Данке все равно без костюма больше нравилось.

Мимо прошли две девицы и многозначительно оглянулись на Дана, но тот их даже не заметил, и Данку ненадолго отпустило. А потом она спросила, поражаясь собственной смелости:

— Дан, скажи, а если бы я не остановила тебя в тот вечер, когда мы после горки пили у тебя глинтвейн, ничего этого не было бы? Ты не стал бы со мной встречаться?

— Честно? — Дан сделал глоток и посмотрел на Данку с прищуром. — Лучше бы не останавливала, мне не пришлось бы потом… лазать по… стенам все то время, что мы провели вместе. Я бы тебя просто не выпустил из дома, пока не улетел.

— Лезть на стену, — Данка стала не то, что красной, пунцовой, а ему, похоже, доставляло удовольствие ее дразнить. Но потом он добавил совсем другим тоном:

— Дана, мне очень неприятно вспоминать, что я тебе наговорил, но поверь, я уже тогда влюбился в тебя. И жениться я бы собрался на тебе в любом случае.

— Даже если бы я не была девственницей? — набралась она храбрости.

— Я же сказал, в любом случае, Данка. Но так мне проще решить разногласия со своей семьей, так что я рад, что ты тогда меня оттолкнула.

Хоть слышать это было безумно приятно, Дана не могла не обратить внимание, каким тоном были упомянуты те самые «разногласия». Недовольным, уставшим, даже злым, и это означало, что никуда они не делись. С другой стороны, намерения жениться тоже никуда не делись, поэтому Данка решила не страдать по этому поводу, на данный момент с нее вполне хватало страданий по Даниялу.