Жесткий бизнес. Четвертый президент. Рассказы. Стихи - стр. 24

В очередной визит на терминал мне предложили пройти в зал, откуда велось управление всеми операциями с грузами, осуществлялась связь с заводами, которые отгружали нефтепродукты в Клайпеду, куда железная дорога сообщала графики движения вагонов, сюда же стекалась информация о разгрузке цистерн и заполненности огромных металлических резервуаров для хранения топлива перед отгрузкой на морские суда. Это был акт доверия и доброй воли. Сегодня для нашего мазута англичане заказали танкер, который получил подтверждение о наличии груза, и следуя по Балтике в Клайпеду, сообщал об ориентировочном времени прибытия в порт, по-английски ETA. В свою очередь, мы получили инструкции капитана корабля по погрузке мазута «загрузка полностью двадцати тысяч тонн», а по разгруженному весу нам не хватало тех самых двухсот тонн, но этот вопрос я решил. Танкер грузился около суток, а потом готовились стандартные судовые документы на груз – количество, качество, отчет о заполненности танков на судне, таможенная декларация. Анна Ануфриевна предложила:

– Хотите взглянуть на танкер?

Долго уговаривать не пришлось, и в сопровождении работника терминала меня провели через проходную, а затем пограничный пост с вооруженной охраной – и вот я на берегу Балтийского моря, черная вода, где глубина составляет у берега семнадцать метров, а там, впереди высится громадина греческого танкера «Paros», моего танкера! Подойдя к нему, а увидел у носа наклонный трап и решился на авантюру – взобрался на борт судна и вышел на палубу. Навстречу мне выдвинулась группа моряков человек пять-шесть с загорелыми лицами, которые с недоумением смотрели на меня – кто такой? Обычно команду извещают по рации о визите официальных инстанций и как правило, в форменной одежде… а тут этот, в светлом костюмчике… Я весело махнул им рукой, поздоровался на английском языке и объяснил, что я – «Owner of the cargo» – владелец груза. Они окружили меня, поприветствовали и смеялись в ответ. В этот момент я ощутил себя словно в пиратской истории Стивенсона, это был один их величайших моментов в моей жизни, о котором я вспоминаю до сих пор. Пожелав им счастливого плавания, я с трудом спустился по трапу на берег (подниматься было легче) и, возвращаясь к пограничному переходу, обратил внимание на длинные и широкие металлические листы, лежащие на песке в пяти метрах от кромки воды. Заинтригованный, спросил у сопровождающего:

– Что это?

Оказалось, это свидетельство трагедии и экологической катастрофы, которая случилась тридцать лет назад, когда загруженный танкер штормом выбросило на берег. Танкер развалился и мазут вылился в море, на берегу слой мазута достигал одного метра. А эти металлические листы – останки того корабля -оставлены людям как предупреждение, чтобы подобное не повторилось. В пять часов вечера «Paros» отчалил от берега, а моя миссия в Клайпеде успешно закончилась. Шарунас запланировал отметить наш успех в Вильнюсе и предложил вечером ехать вместе, а уже оттуда в Петербург. Однако празднику не суждено было случиться – после рапорта о отбытии танкера мне поступила команда от Олега Борисовича ехать в Латвию, город Вентспилс.

Сказать, что это была неожиданность – ничего не сказать. Шарунас был озадачен, а я – вдвойне. Как добраться в Латвию, как туда попасть, не имея визы – вопросов было больше, чем ответов. Да и психологически ситуация сложилась так, как у бегуна на длинные дистанции (стайера, я знаю это слово) после успешного финиша, которому предложили пробежать еще столько же… Ехать в Вильнюс, чтобы там получать латвийскую визу, казалось решением очевидным, но это займет не менее двух дней. Меня осенило: звоню в «Saybolt-Клайпеда», компанию-независимый инспектор, которая по договору оформила нам документы для танкера, и невинно спрашиваю: