Жертва для магистра - стр. 4
Та всхлипывала. Не поднимая глаз на майоре.
– А сколько сыну?
– Шестнадцать, только не говорите, что он на дискотеке! – подала голос Нина.
Майор вкинул руки, словно отмахиваясь от комаров, он видел состояние Нины и как можно ласковее сказал:
– Нет, конечно – нет! Я вас понимаю, позвольте, вы говорите, знаете – где он был. А где он был? Может туда съездить?
Нина вновь зарыдала, а за нее ответила Ольга:
– Он был у отца. Понимаете, они разошлись – пять лет назад, но мальчик ездил – в семью отца. Нина, конечно, не хотела, но сами понимаете, что бы, ребенка не травмировать – она разрешала. Но Сергей, ее бывший муж – он не такой плохой, он нормальный! Просто у них с Ниной не сложилось, вот и сегодня, он там был в его семье…
– А, что, этот, как вы говорите, Сергей – женат? У него, что новая семья?
Нина вытерла распухший и красный от слез нос:
– Хм, нет, нет! Что вы! Сергей не женился, после того как мы разошлись, просто – его семья, я так называю, его мать – бывшую мою свекровь. И его сестру, и ее сына – моего племянника. Эдик, так просто мы, вернее я называю – семья. Это просто – выражение.
Выслушав, майор встал и налил Нине из графина вода. Женщина жадно выпила целый стакан. Милиционер, посмотрев на ее согнувшуюся фигурку на стуле, вздохнул и с сожалением в голосе сказал:
– Понимаете, я конечно – могу послать патрульный экипаж, по адресу, где был ваш сын. Но больше… Я даже не знаю, что делать! Видите-ли…
Нина вздрогнула и подняла на него заплаканные глаза:
– Как?! Но ведь, он несовершенно летний! Он пропал! Надо массовые поиски организовать! Прочесать район, опросить жителей! Это же происшествие, если дети пропадают!!
Майор, понимающе кивнул и отведя взгляд тихо проронил:
– Поймите, чтобы считать человека – в данном случае, вашего шестнадцатилетнего сына, без вести пропавшим, надо официально подождать трое суток. Прошло, как вы говорите – пять часов. Конечно, если бы сын был лет пяти, то можно было всех на уши поднять! Но ему шестнадцать и мне никто санкцию на проведение такой массовой операции – из руководства не даст, поверьте, мне очень жаль! Но единственное, что я могу сделать, это информировать свои патрули – о приметах вашего сына…
Нина, не хотела верить услышанному. Она, встала со стула и сжав кулаки – двинулась на майора. Ольга схватила ее за плечо и попыталась остановить, та сбросила ее руку. Нина подошла к милиционеру и схватив его за рукава кителя возбужденно прошептала:
– Вы! Все! Будете мучиться! Все! Вы! Поймите, если с ним, что – то случиться, вы будите повинны в этом!!
Майор, посмотрел в ее напряженное лицо и ничего не ответил. Ольга тоже всхлипнула и заплакала. Нина, обернувшись на подругу тихо и как-то обречено произнесла:
– Пойдем, Оля! Нам нужно полагаться – только на себя! Мой мальчик, он ждет, он просит помощи, я чувствую…
С этими словами она медленно вышла из кабинета. На столе у майора осталась лежать помятая фотография Эдика Павлова. Мальчик на ней мимо улыбался…
Гулкое эхо отражалась от любого шороха в огромном пустом помещении. Горящие факелы, громко потрескивали и пытались бороться с темнотой. Но их свет был слишком слаб в неравной борьбе с мраком. На бетонном полу горели свечи. Огромное множество белых восковых пальцев стояли в причудливой форме пентаграммы. Посредине на широких досках лежало тело юноши, завернутое в черную тряпку. Кожаные ремни крепко опутали щуплое тело и впивались в него словно пиявки. Юноша был жив. Он не мог шевелиться, но все слышал. Где-то вдалеке зазвучали шаги. Зловещий топот десятка людей и шелест их одежды. Юноша попытался повернуть голову, но не смог. Десять теней в остроконечных черных капюшонах обступил горящий круг…