Женские доли - стр. 44
– Она у нас молодец… Надо же мы все сегодня разбегаемся, и все на свидания.
– Знаете, Станислав, я совсем не разбираюсь в живописи, – призналась Геля, с некоторой робостью войдя в помещение галереи. К ним поспешил немолодой мужчина. Геля отметила его внешность: темные волосы, легкая седина на висках, взгляд цепкий, внимательный. Он поднес ее руку к губам и коснулся легким поцелуем, вопросительно глядя на Стаса.
– Это моя знакомая, Ангелина, а это известный галерист и очень уважаемый человек, Алимхан Теймурович Мамаев.
– Никаких Алимханов Теймуровичей. Для вас просто Алик. Что вас интересует? Геля смешалась, не зная, что ответить.
– Как раз сейчас, – поспешил объяснить Стас, – Геля призналась, что плохо разбирается в живописи.
– Ну тогда, позвольте мне быть вашим экскурсоводом. – Он взял ее под руку и провел в зал. Стас извинился и отошел к каким-то знакомым.
– Итак, с чего начать? Пройдемте вон туда к авангардистам.
Он провел ее через широкие арки и небольшие залы в большой и очень светлый зал.
– Ну вот, здесь у нас авангардисты. Авангардизм, как известно, – это совокупность экспериментальных, модернистских необычных поисковых начинаний в искусстве 20 века. Вот как раз яркие представители этого направления… Пойдемте дальше.
Они обошли зал, и каждой картине Алик давал характеристику.
Какая-то необычная картина привлекла внимание – Геля вначале даже не могла понять, что на ней изображено.
– А эта картина относится к андеграунду, – ответил на ее вопрос.
– Боже! – Засмеялась Геля. – Мне очень стыдно, но я даже слова этого никогда не слышала.
– Ничего стыдного, раз вы новичок… Андеграунд отвергает и нарушает принятые в обществе понятия морали и этической ориентации, внедряя в повседневность асоциальное поведение. Раньше в советские времена в силу строгого режима почти всякое неофициальное, то есть, не признанное властями искусство, оказывалось андеграундом.
Он показа еще несколько картин, относящихся к этому направлению. Геле было не все понятно, но интересно, и в общем, картины нравились.
– Обратите внимание на эти полотна, – они вышли в небольшой зал. – Что скажете?
– Мне нравится, но в силу своего невежества не могу что-то выделить.
– Э, нет. Это другое. Вам может быть непонятен стиль и вообще, вот реализм понятен всем, однако не все полотна хороши. Я бы даже сказал из-за своей понятности, они делаются неинтересны. Вот художники-портретисты не стремятся к буквальному сходству, некоторые сознательно игнорируют видимые элементы, а другие видоизменяют, бывает и вводят такие элементы, которых вообще не видят в натурщике. Но сделать надо так, чтобы вызывать у клиента ощущение, что портрет «похож» на оригинал.
Поэтому настоятельно рекомендую посмотреть картины Скворцова. Вот что, я вас оставлю ненадолго, а вы пройдитесь по залам, посмотрите все картины, потом пройдите еще раз и тогда вы непременно что-то выделите. Мне очень интересно будет узнать ваше мнение.
Он отошел, а Ангелина последовала его совету и стала медленно ходить по залам и рассматривать картины. Она несколько раз обошла галерею и поняла, что только в одном зале картины нравятся больше других. Остановилась у портретов, специально не читая подписи художников, выделила два. Подошла поближе – Скворцов. Наверное, он действительно хороший художник, но как человек даже не то, чтобы не понравился, он ей неприятен. В прошлый раз, в кафе, она подумала, что первое впечатление может быть обманчивым, но нет… Он именно неприятный.