Женские доли - стр. 37
– Подвинься, – Нина подкатила к ней свое кресло и стала разбирать папки. – Смотри, сначала из всех папок выпишешь итоговые цифры за месяц. А где таблица?
– Какая?
– Обыкновенная, какая… Ты умеешь в компьютере таблицы делать?
– Да, умею.
– Тогда чего сидишь, мечтаешь. Делай! Я потом подойду. – Она лихо откатилась от Лизиного стола.
Таблицы. Конечно умеет. Чего там уметь? Кажется, вот здесь открыть. Нет. Тогда вот здесь. Ну да. Точно. А какую таблицу? Сколько там должно быть граф? Черт! Спрашивать неудобно. Надо подумать. Господи! Ну конечно! Просто посмотреть прежние за прошлый год. Она долго рылась в папках и компьютере, пока не нашла нужный материал. Лиза увлеченно работала, через некоторое время почувствовав вокруг движение, оторвалась от экрана.
– Обе-ед, – пропела Таня. – Лизочек, а ты что сидишь? Мы сегодня идем в пицерию.
– Нет, спасибо, я не пойду.
– Чего так? Худеть решила? Да ты у нас и так красавица. Пойдем?
– Я не хочу.
– Ну ладно, тогда одолжи тысчонку.
Лиза молча полезла в кошелек. Мимо прошла Нина, с жалостью бросила взгляд в ее сторону и с силой захлопнула за собой дверь.
– Ненормальная, – вздрогнула Таня. – Вот спасибо, Лизок. Отдам по первому требованию.
Они ушли. Инна Игоревна жевала свою невкусную, полезную еду, которая неаппетитно пахла, а Лиза продолжала работать, в душе негодуя на себя. Так нельзя. Не надо было давать ей денег, она и так уже должна ей пять тысяч, каждый раз говоря, что отдаст по первому требованию. Но как потребовать? Лиза никак не могла решиться. Нужно набраться смелости и сказать, что денег нет. Не получится. Она бесхребетная, никчемная, толстая дура. В носу защипало – это от жалости к себе. А ведь к ней здесь все хорошо относятся, вон даже ведомость эту злосчастную поручили сделать. Кажется, Таня билась над ней неделю, но так ничего и не вышло… Шумно вздохнув, углубилась в изучение цифр.
– Инна Игоревна, – озабоченно сказала Лиза, и подошла с папкой к руководительнице. – А как так получилось. Вот, смотрите, в январе остаток горючих смесей больше, чем в марте, а получили в марте чуть ли не в два раза меньше. Почему так получилось?
– Ну-ка, дай посмотреть. – Она молча изучала цифры, покрылась пятнами и пригрозила.
– Ну Татьяна, ну волшебница. Вот что. Придется все пересчитать, начиная с конца того года и дальше. Пока не вноси в таблицу. А таблицу составила?
– Да.
– Вот и молодец. Кстати, советую немного проветриться, а то тоже напутаешь что-нибудь, потом не разгребем.
Противоречивые чувства одолевали ее – с одной стороны радость, что похвалили, а с другой – нехорошее какое-то, как будто наябедничала. Неудобно перед Таней, еще подумает, что специально.
Когда все вернулись с обеда, Лиза с тревогой ждала, что Инна будет отчитывать Таню за ошибку, но та молчала, и Лиза успокоилась. Нина еще раз подкатывала к ней кресло, проверяла, что она делает.
– Пока все правильно. Хорошо, что заметила ошибку, а то потом все бы мучились.
– Спасибо.
– Не за что, – она с шумом откатилась и тут же уткнулась в свой экран.
К вечеру в таблицу были занесены только данные за один месяц, ныла спина и устали глаза, но Лиза все равно была довольна. Ничего, она почти во всем разобралась, завтра будет легче. Завтра.
Домой было решено идти пешком, не всю дорогу, конечно, а только одну остановку – надо же освежить в памяти, где он ее окликнул и вообще… полезно. Лиза бодро шагала и внимательно смотрела по сторонам. Кажется, вот здесь. Нет, там был «Связной», значит, дальше. Вот он «Связной»… вроде здесь. Она потопталась немного, а потом ускорила шаг, но тут сомнения стали одолевать.