Женщины Донбасса. Истории сильных - стр. 5
Я понимала, что не могу вот так: закончить разговор и уйти, оставив эту женщину со своими проблемами. Мы посадили Вику с детьми в машину нашей съемочной группы и повезли в Донецк. Периодически нас с той стороны обстреливали, малыши испуганно жались к маме, а мы, взрослые, хоть тоже очень боялись, старались не показывать перед ними свой страх.
Не передать словами, как Евгений удивился и обрадовался, увидев родных! Маленькая Верочка с радостным криком побежала к отцу. Он поднял ее здоровой рукой и крепко прижал к груди. Все, кто наблюдал эту сцену, были так растроганы, что еле сдерживали слезы.
Мужчина уткнулся в плечо жены, чтоб скрыть мокрые глаза. Потом обнял младшего сына и сказал, сглотнув ком в горле: «Как же долго я ждал нашей встречи!»
Евгений Нохонов, муж Виктории:
– Чувствую сейчас себя отлично… ну, хорошо… по сравнению с тем, что было… Главное, родные живы-здоровы! Все остальное приложится.
Все были потрясены, когда я включила видеозапись на телефоне.
Наталья Пуляева:
– Дочечка моя, я вас очень сильно люблю! У нас все хорошо, не волнуйся за нас, моя девочка. Храни вас Господь!
Виктория (утирая слезы):
– От нашей жизни ничего не осталось… И от наших планов тоже… Но главное, что мы все живы, но после долгой комы умерла Яночка – моя любимая подруга и кума, но теперь у нас есть старшая дочка – Карина. Вот и получилось, как мечтал Женя, трое детей.
Тут Вика не выдержала и разрыдалась в голос. А за ней заплакала Карина, потом за компанию заревела малышка. Я не знала, кого утешать и как: у самой текли слезы.
Женя здоровой рукой обнимал родных, что-то шептал им, постепенно все успокоились.
Я тоже утерла слезы, но успокоиться не могла: «мы в ответе…» Ладно, сейчас мы отвезем Вику с детьми обратно в чужой дом, где их на время приютили, а дальше что?
Знаю, что снова вернусь сюда не для репортажа, а чтоб привезти Вике реальную помощь: вещи, продукты, одежду для малышей и для них самих, чтоб убедиться, что их жизнь как-то налаживается.
Знаю, что не только я вошла в их жизнь, но и они в мою… в наши: теперь мы у них есть! И мечта этих отмеченных войной и горем людей обязательно сбудется: будут они жить в своем уютном домике под мирным небом!
Юлия Михайлова
22 января 2015 года в 8–30 утра двадцатитрехлетняя Юля Михайлова как обычно ехала на работу в райотдел милиции, не подозревая, что у нее, как и у десятков пассажиров, оказавшихся с ней в одном троллейбусе N17, с этого дня начнется совсем другая жизнь… Потому что какой-то ВСУ-шник-артиллерист, у которого, возможно, тоже были и семья, и родные, и друзья-приятели, отправил недрогнувшей рукой на остановку «Донгормаш» в микрорайоне, который в народе зовут Боссе, Ленинского района Донецка четыре дальнобойных снаряда…
Взрывы, крики, боль, темнота…
Пятнадцать человек погибли, больше двадцати – ранены.
Юля Михайлова:
– Когда разорвался первый снаряд, меня сильно оглушило… В голове звон, ничего не можешь понять… Тут еще раз ШАРАХ! Пронзила острая боль. Не могу пошевелить правой рукой, она висит плетью, с нее кровь течет… Я пыталась себя успокоить: «Ничего… и с одной рукой живут, ты справишься». Понимаю, что надо спасаться, выбираться из автобуса. Хочу встать и падаю, смотрю на свою ногу, а она вывернута в обратную сторону. Кричу: «Помогите!» А вокруг все кричат, кровь везде, запах горящего металла и человеческой плоти: это горела рядом машина с пассажирами…