Женщина в бегах - стр. 38
Изабель не идет к суду за защитой?
Грей понимала это лучше всех на свете.
– Изабель в порядке, – сказала Ти. – У нее есть деньги, у нее есть пистолет и у нее… есть я.
У Изабель пистолет?
Отстой.
Ник думает, что Иан О’Доннелл хороший парень и оружие ей не нужно. Но Грей знала, что такие ребята никогда поначалу не вызывают подозрений и кажутся хорошими… Пока не станет слишком поздно и на их руках не окажется кровь.
Это была их первая годовщина, и уже в третий раз за ночь Шон танцевал с Джорджиной, британкой с кривой челкой, которая по работе могла пройти на любую вечеринку. И теперь миссис Диксон знала, что ей придется что-то сказать, и знала, что он посмотрел на нее так, как на следующий день после ее дня рождения, всего две недели назад – дня рождения, о котором он забыл…
Черт возьми, ссора в первую же годовщину.
Вернувшись в свой номер, миссис Диксон поставила на кровать ведро четвертаков – выиграла в автоматах. Она играла одна. Нервы были натянуты словно струны.
– Я должна была сказать: «Нет, спасибо, я не возьму двести пятьдесят долларов»? – наконец спросила она мужа. – Что я сделала такого?
Шон не ответил. Он взял банку кока-колы из бара, налил в стакан, вылив еще две маленькие бутылки «Джека Дэниэлса». Он перемешивал коктейль мизинцем и пристально смотрел в окно, выходящее на побережье.
– Шон, – умоляла миссис Диксон, – пожалуйста, ответь мне и перестань обижаться.
Ее решимость доказать свою правоту испарилась, к тому же было трудно одновременно дышать и умолять.
Но теперь она поняла: хотя она и не была главной героиней фильма «Непристойное предложение», она все же знала, что было такого в ее поведении. Никто не предлагал Шону миллион долларов, да и она бы никогда не легла в постель с техасцем. И все же она извинилась:
– Такого больше не повторится, ладно? Шон, это было безобидное развлечение, я бы…
Он бросился к ней, в последний момент повернулся и скинул ведро с кровати. Четвертаки разлетелись по комнате, как крошечные шрапнели.
– Как ты думаешь, какого было мне, – кричал он, – узнать, что моя жена шлюха?
Она приблизилась к нему, дочь сотрудника Бюро, который говорил ей никогда никому не позволять так с собой обращаться. Миссис Диксон, закипая от ярости, закричала
– Кого, черт возьми, ты называешь шлюхой?
Шон прорычал:
– Тебе лучше отойти от меня к черту, стерва.
Она положила руки на бедра.
– А то что?
Сейчас это была дочь школьной учительницы, благодаря которой, она знала, задиры не любят, если им дают отпор и отступают, если встречают его.
Но Шон не отступил. Он схватил ее за руку, схватил так сильно, что она задохнулась от удивления. Она попыталась вырваться из его железной хватки, но его пальцы сжались еще сильнее. Другой рукой он взял ее за горло, и она едва смогла издать удивленный вскрик. Затем он толкнул ее, и она перевернулась через диван, упав в джакузи с оглушительным треском.
Этот момент был похож на… на… один из тех смерчей над Иллинойсом, беспорядочно налетающих, темных, злых и внезапных.
Шон молчал. Он просто уставился на свою жену, промокшую до нитки, которая изо всех сил пыталась вылезти на ковер. А затем он… ушел. Не сказав ни «пока», ни «я вернусь». Просто ушел.
Все ее кости были целы, но вместо этого внутри сломалось что-то другое.