Женщина с ребенком - стр. 12
Лёля сжалась, отступила на шаг, будто пыталась укрыться за спиной матери. Катя хотела было что-то ответить Наталье – легкое, со смешинкой, чтобы разрядить обстановку, – но не успела, потому что на плечо ей легла Митина рука. Подняла голову, улыбнулась, проговорила быстро:
– Ой, Митя! Я и не услышала, когда ты пришел!
– Да, я торопился, как мог… У любимой жены день рождения, а у меня на работе завал! Ну что, кажется, все в сборе? Садимся? А то я голодный – жуть…
– Ой, Митечка, привет! – выбежала из кухни с наполненными салатницами в руках Маша. – Рада тебя видеть, дорогой! Все, садимся, садимся! Мужчина у нас голодный! Ни минуты больше не будем ждать!
– Да, да, садимся… – вышла из кухни и мама. – Дай, Митенька, я тебя обниму… Золотой ты мой… Сиротинушка… Мы с твоей мамочкой хорошо дружили, царствие ей небесное, вечный покой…
– Мам, перестань! Ну чего ты… – тихо окликнула ее Наталья. – Тоже, нашла время… Сегодня ж не поминки, сегодня у Катюши день рождения…
– Да неуж я не знаю? Из ума-то еще не выжила… – беззлобно огрызнулась мама, первой садясь за праздничный стол.
И все тут же расселись быстро, и Митя открыл шампанское, произнес тост. Как всегда, один и тот же. Сказал, что жена у него самая красивая, самая умная, что ему страшно повезло в жизни. Как весело было в этот момент на маму смотреть, боже мой! Каждое Митино слово она сопровождала важным кивком головы, будто соглашаясь – да, да, все верно… Так и есть – Катенька самая-самая… А какой еще должна быть ее дочь? Только такой – самой-самой, и никак иначе!
Маша слушала Митю с доброй и грустной улыбкой. Наверное, завидовала белой пушистой завистью. Только так – белой и пушистой. И никак иначе. Катя это наверняка знала. Родная ж сестра, кровиночка… А Наталья слушала ее мужа с легкой усмешечкой на губах – ну-ну, мол, говори, говори… Знаю я вас, краснобаев! Никому в этой жизни верить нельзя…
В общем, все началось, как обычно. Рядовое семейное застолье в день рождения.
Да, все как обычно… Да не совсем… Если б они знали, какой подарок приготовила для матери в этот день ее доченька Лёлечка! Если бы Митя знал…
Хотя Наталья, судя по ее виду, и сама обо всем догадалась. Вон как проследила взглядом за Лёлькой, вдруг выскочившей из-за стола. И промолчала, ничего не спросила, когда та вернулась иссиня-бледной. Зато Митя спросил заботливо:
– Что с тобой, Лёлечка? Тебе плохо? Какая-то ты странная сегодня…
– Да ничего, пап… Это пройдет… Просто ночью плохо спала…
Он хмельной был уже, Митя. Расслабленный, веселый. Ничегошеньки не понял, не заметил…
Катя внимательно глянула в глаза дочери. Та попросила ее жалобным взглядом – папе не говори ничего, пожалуйста! Наталья перехватила их молчаливый диалог, вздохнула тяжко, опрокинула в себя рюмку водки.
Мама первой сомлела от вкусной еды, от выпитого вина, от шумного застолья. Наталья предложила заботливо:
– Иди, мам, приляг… А мы пока со стола уберем и к чаю накроем. Хорошо?
– Да, я прилягу, пожалуй… Помоги-ка мне встать…
– Мам, я тоже к себе пойду, ладно? – тихо попросила Лёля.
– Иди… – разрешила Катя, убирая со стола.
Потом они сидели втроем на кухне – Наташа, Маша и Катя. Обсуждали сложившуюся ситуацию. Шепотом обсуждали, чтобы Митя не услышал. Да он и не мог услышать – прильнул в гостиной к экрану телевизора, где как раз завершался какой-то важный футбольный матч.