Женщина из Пятого округа - стр. 31
С любовью, Меган».
То, что ее письмо заканчивалось «с любовью», было не просто «хорошей новостью». Это было лучшей новостью с тех пор, как случился весь этот кошмар. И я тут же написал ответ.
«Моя любимая Меган!
Это действительно не важно, кто из нас говорит правду. Главное то, что мы с тобой по-прежнему вместе. И, как я уже сказал вчера, уверен, что очень скоро мы увидимся.
С любовью, папа».
Когда я отправил письмо, была пятница, поэтому для меня не было ничего удивительного в том, что в выходные я не получил ответа. Дома у дочери был свой компьютер, но я понимал, насколько опасно было писать в субботу или воскресенье… Мало ли, ее мать или Робсон могли зайти к ней в комнату в тот момент, когда она открывает почту… Возможно, я чересчур осторожничал, но мне не хотелось ставить под угрозу нашу переписку и тем более доставлять Меган неприятности. Поэтому я поборол искушение написать ей – и окунулся в привычную рутину. Подъем в восемь, закупка продуктов, работа над романом, ленч, выход из дому в час тридцать пополудни, кино, возвращение домой к полуночи, таблетка снотворного с травяным чаем, сон… и неизбежное пробуждение в два часа ночи, когда пьяный Омар, возвращаясь домой, шумно мочился в сортире (этот ритуал не знал сбоев). Зопиклон, однако, делал свое дело, и вскоре я снова проваливался в сон. Вот почему я каждый день мысленно благодарил доктора из гостиницы, который щедро прописал мне сто двадцать таблеток этого в прямом смысле сногсшибательного лекарства.
Проснувшись поутру, я неизменно обнаруживал привет от Омара в виде загаженного туалета. После нескольких недель каждодневной уборки мое терпение лопнуло. Это случилось в тот день, когда я получил последнее письмо от Меган – и большую лужу мочи на полу туалета.
Я громко забарабанил в дверь соседа. Он открыл не сразу, но в конце концов появился на пороге в грязных трусах-боксерах и майке болельщика футбольного клуба «Милан», обтянувшей огромное брюхо.
– Чего надо? – спросил Омар заспанным голосом.
– Поговорить, – ответил я.
– Поговорить? О чем?
– О том, в каком состоянии ты оставляешь туалет.
– В каком еще состоянии? – переспросил он, и в его голосе зазвучали вызывающие нотки.
Я пытался выдержать спокойный тон:
– Послушай, мы оба вынуждены делить туалет…
– Мы делим туалет? – Его голос сорвался от ярости.
– Мы оба пользуемся одним туалетом в разное время.
– Ты хочешь, чтобы мы пользовались им вместе?
– Я хочу, чтобы ты поднимал стульчак, когда ссышь. И еще я прошу, чтобы ты спускал после себя воду и пользовался ершиком, когда…
– Пошел в жопу, – сказал он и захлопнул дверь перед моим носом.
Мой опыт дипломатии оказался неудачным. На следующее утро я обнаружил, что Омар обоссал все, что можно… не только стульчак и стены туалета, но и дверь моей комнаты.
Я ринулся в контору Сезера. Качок впустил меня с хмурым видом. В общем, все как обычно.
– Есть проблемы? – спросил Сезер.
Я объяснил, что случилось.
– Возможно, это была кошка, – сказал он.
– Да уж, и прилетела она на ковре-самолете с полным мочевым пузырем. Это был Омар.
– У вас есть доказательства?
– А кто же еще?
– Я не Шерлок Холмс.
– Вы должны поговорить с Омаром, – сказал я.
– Если у меня нет доказательств, что это он нассал на вашу дверь…
– Может, вы хотя бы найдете кого-то, кто мог бы помыть дверь?