Женщина для утех семьи Бэкхейм - стр. 21
Впрочем, и молодого Лавтура вполне можно было вытерпеть, а вот брата его матери, лорда Мизерта... Фактически, конечно, лорд Мизерт не относился к семье Бэкхеймов, но придя к полному разорению в результате каких-то азартных увлечений вроде собачьей травли или настольных игр с денежными ставками, он воспользовался каким-то старинным правом "присоединения к роду", получил статус члена семьи и право издеваться надо мной как ему угодно.
Лорд Мизерт был совершенно невыносим, и когда самый старший из Бэкхеймов лорд Викон наконец пригласил меня в свою спальню, мне было уже всё равно. Синяки, царапины и кровоподтёки на теле лечила хмурая целительница Сантима с её вечно осуждающим взглядом, а что до травм душевных, до них, как водится, никому не было дела.
***
Лорд Викон, помнится, в нашу первую встречу в его спальне, лежал на кровати под одеялом, так же, как и сейчас. Он неторопливо осмотрел меня с головы до ног, хотя мы, конечно, виделись и раньше. И тем не менее, члены семьи лорда Соделя после его смерти словно разом сбросили прежние маски, и я предпочитала думать, что вижу каждого из них в первый раз.
- Ты такая юная, детка. Сколько тебе лет-то?
- Восемнадцать, - с запинкой ответила я. Дома мои дни рождения перестали праздновать, когда мать прекратила выходить из своей комнаты. Лорд Содель не интересовался такой мелочью. И, тем не менее, кажется, мне действительно уже исполнилось восемнадцать.
- Мне в четыре раза больше.
- Семьдесят два года? – я удивилась тому, как хорошо он сохранился в свои годы.
- Семьдесят три, - в глазах лорда Викона за стеклышками круглых очков мелькнул интерес. – Ты, вроде, образованна. Хорошо читаешь вслух, детка?
Это был неожиданный вопрос.
- Я предлагаю тебе сделку, милая. Маленький секрет на двоих. Видишь ли, несмотря на то, что ты прекрасна, как ангел творца, я уже далеко не так неутомим, как в юные годы… По правде говоря, постельные игры мне давно неинтересны. Да и какое удовольствие без взаимности. Но, возможно, будет забавно, если вся остальная семья будет думать иначе. Всё, что мне осталось, кроме одного бестолкового сына и двух бестолковых внуков, этого старинного дома и тёплого камина – мои воспоминания в стопке старых писем. Мои глаза уже не те, что были раньше, и от долгого чтения устают. Можно, разумеется, нанять специальную сиделку, но не думаю, что балбес Ликор отыщет вторую такую же красавицу. А тебе, уверен, хватает и этих остолопов, не думаю, что ты будешь тосковать ночами без моей тщедушной тушки, - он дребезжаще захихикал, а я неверяще шагнула к нему навстречу, словно стараясь разгадать подвох.
- Вы хотите, чтобы я вам читала вслух? И… всё?
- Ну, не про себя же! Я не умею проникать в чужие мысли, хотя твои сейчас большими буквами написаны на лице: старый хрыщ задумал какую-то подлость. Нет, детка, всё так и есть. Что касается остальных, пусть себе думают, что дед Викон ещё ого-го, да и у тебя появится лишнее время для отдыха. Думаю, несладко тебе приходится, я-то знаю своего младшего отпрыска и до сих пор думаю, что моя покойная Мартина его где-то нагуляла! Да и Содель явно пошёл не в меня… Ну, что теперь говорить.
Лорд Викон приподнялся на постели, удобнее устраиваясь в подушках, и поманил меня пальцем.
- У тебя удивительное лицо, милая. И эти волосы, как растопленный шоколад… В молодости я был таким сладкоежкой! Надеюсь, тебя не смутит, если я почитаю тебе вслух письмо о любви, не связанной узами супружества? Хотя, если уж кого и можно смутить, так точно не тебя. Знаешь, девушка, которая их писала, была чем-то на тебя похожа. Если не слишком приглядываться, можно представить, что моя принцесса сидит на кровати рядом со мной, такая же юная и прелестная, как и раньше. Садись, садись, детка. Вот так. Не перебивай меня.