Женись, я все прощу! - стр. 19
– Какой приятный мужчина, – пробормотала Артемида Степановна. – Возможно, он сделал правильный выбор.
– Это я его выбрала, мама, – разозлилась Люся. – Я! От меня зависело, станет ли Федор моим мужем.
– Твоя самостоятельность не знает границ! – укорила ее мать. – А девушка должна быть покладистой и мягкой. Как перина, на которую так и тянет завалиться.
– Я не хочу, чтобы Смолкин на меня заваливался, – сказала Люська, не подумав.
– Так у вас с ним ничего не было?! – округлила глаза мать.
Только этого не хватало! Люся подавила в себе желание нагрубить матери. Это ее личное дело, что и с кем у нее было. Она уже слишком большая девочка, чтобы отчитываться перед мамой.
– Значит, я еще долго не дождусь внуков? – допытывалась та. – Он что, импотент? Я так и знала! Ничего хорошего ты выбрать не могла. Ладно, хоть посуду моет и пирожки с полу поднимает. Вот Тихон Аркадьевич, – она перешла на шепот, – по этому делу такой мастак! Не таращь глазищи, у меня с ним чисто дружеские отношения. Я сужу по его трем бывшим женам, с которыми у Тихона Аркадьевича остались чудесные отношения и дети.
– Когда-нибудь, – вздохнула Люся, – и у меня будут чудесные отношения и дети…
– Я не доживу, – поджала губы Артемида Степановна и кинула взгляд в кухню: – Старается, моет.
Смолкин действительно старался. Людмила совершенно не понимала причину его стараний. Неужто ему так захотелось произвести неизгладимое впечатление на тещу? Но она же не его теща! Впрочем, Федор об этом не догадывается. Неужели он искренне полагает, что они заживут одной большой и дружной семьей? Люсе на миг показалось, что они с Настасьей зря все это затеяли. Если все зайдет так далеко, то Смолкин потребует не только большой и дружной семьи, но и выполнения супружеских обязанностей. В какую-то минуту Люся чуть не проявила слабину, собираясь честно признаться матери во всем случившемся и бросить свою затею. Но нельзя подводить Настену. Слишком уж она надеется на положительный исход этого сомнительного предприятия.
– Пойду помогу твоему муженьку, – Артемида Степановна скрылась на кухне.
Оттуда сразу послышались голоса, полилась светская беседа про погоду и природу, посыпались комплименты. Люся усмехнулась. Нет, этого Смолкина все-таки придется перевоспитывать ради подруги, и никуда ей от этого не деться. Она встала и подошла к окну полюбоваться привычным дачным пейзажем. Солнечный день явно располагал к прогулкам. Люсе захотелось выйти на крыльцо и вдохнуть чистый, не загазованный воздух.
Открыв дверь, девушка вскрикнула от неожиданности. Прямо перед ней оказался огромный букет ромашек, из-за которого выглядывала довольная физиономия румяного толстяка.
– Привет! – обрадовался тот, как будто произошло именно то, о чем он мечтал все последнее время. – Испугал?
– Испугали, – ответила Люся, понимая, что доставляет ему сказочное удовольствие своим ответом.
– Какая пугливая, – надвинулся на нее толстяк, сунув Люсе в руки цветы. – Козочка!
– Что? – обомлела Люся, догадываясь, что козой назвали ее. Не Артемиду Степановну же, которая продолжала возиться со Смолкиным на кухне. И что они там только делают? По пятому разу моют чашки?! Или сплетничают о ней?
– Мама! – крикнула она. – Тут к тебе пришли!
– Не к ней, – заявил толстяк, проходя к столу и располагаясь на месте Федора. – К тебе!