Жених на замену - стр. 34
- Подсадить? - предлагаю лукаво и тут же понимаю, что весь мой небрежный тон напускное. Потому что по-правде мне действительно хочется стиснуть ее, прикоснутся хоть кончиком пальца. Волк одобряет, прямо во всю одобряет попытку стать ближе.
Она с прохладным смешком отказывается. Наверное принимает за пошлую шутку. Делаю вид, что так оно и было, а у самого внутри все сжимается от досады. Ну почему нельзя-то?.. Я все еще омерзителен? Проклятье!
Достает из складок юбки крохотный блокнот и переписывает номер фонаря. Качаю головой. Это же проклятое вечернее платье и она все равно потащила с собой блокнот?
- Займусь этим завтра, поедем, а то опоздаем.
Мы снова усаживаемся в кеб. Я молчу, она тоже. Вспоминаю как мой волк сидел тихо-тихо и понимаю, что я кажется перенял его тактику. Так боюсь сболтнуть не то, что предпочитаю не раскрывать рта. Зато смотрю.
В ней ничего кардинально не поменялось. Все та же грудь далеко не впечатляющего размера, тоже лицо, но… Из пустышки, почти человека она стала моего вида. Двуликой. И это меня волнует. Понимаю, что она откровенно нравится мне такой — живой, игривой, красивой, черт возьми. Отчаянно нравится. Обычно, когда хотя бы в половину так нравилась свободная волчица, хватал по праву сильного и никто и никогда не отказывался. Никогда. Иногда кто-то играл в недотрогу, да и то недолго, женщины всегда сдавались мне быстро. А эта сдастся? Сейчас я был бы не прочь, если бы Виолетта Валле мне сдалась, совсем не прочь.
Сглатываю. Воспоминания о собственных победах чуть бодрят. Да что я в самом деле размяк тут? И перед кем? Перед Виолеттой Валле!
- Любите оперу? - пытаюсь завести светскую беседу.
- О, да!
Ответ спускает меня с небес на землю. Да хоть трижды волчица, у нас с ней все равно ничего общего.
- Отлично. - хмуро отворачиваюсь. В последний (и единственный!) раз когда я был в опере, заснул и был с позором выгнан вон.
В фойе снимаю с нее плащ. Не могу удержаться, это сильнее меня — легко касаюсь кончиками пальцев голых плеч. Регенерация поработала на славу, на груди ни единой царапинки. Отлично все видно в декольте, а с моим ростом и еще некоторые интересные виды доступны… Она сегодня в парадном, а значит по последней моде и плечи открыты и юбка спереди укорочена так, что видно лодыжки в нежных ажурных чулках. Боги, туда мне лучше не смотреть. Определенно лучше не смотреть.
Она напрягается. Мое легкое прикосновение не остается незамеченным. Опасливый взгляд и тут же вежливое:
- Возьмите пожалуйста программки, мистер Хардман.
- Конечно, мисс Валле.
Оставляю ее одну и бреду как послушный лакей за программками. Что еще за программки? А, точно, книжечки эти.
Беру, иду назад и хмурюсь.
Рядом в Виолеттой стоит надушенный, напомаженный Лекс и как ни противно, а смотрятся они вместе не плохо.
- Я слышал Фогель филигранно исполняет партию Ера, а арию Кровавой жатвы особенно.
- Да, не терпится услышать его знаменитое крещендо,- кивает Валле. - Но и миссис Лавьен заслуженный голос столичной оперы. Лучшая Мари по мнению многих критиков.
- Нас ждет редкое удовольствие сегодня. Впрочем, никакому крешендо не затмить удовольствие видеть вашу улыбку, - он галантно целует ей ручку в перчатке, а эта малявка краснеет и польщено улыбается.
- Программки. - объявляю хмуро.