Жена врага - стр. 27
– Ничего, я попробую сейчас сквозь эту щель пролезть.
Я взгромоздилась на колено Захара. Лаз был ужасно узкий, но сдаваться нельзя было, и я всем усердием втиснулась вовнутрь.
«Неплохое хранилище оказалось», – поджигая спичку, подумала я. Крупы, соль, сало, тушенка, мед, табак даже был. Я стала передавать Захару продукты, как вдруг послышались голоса.
– Маша, – позвал меня Захар.
– Слышу, молчи.
Я прислушалась к разговору, а сама водрузила ему шесть банок сгущенки: «А молочко-то не наше», читая этикетку на ходу, пыталась рассмотреть поближе.
– Маша, ну где ты? – торопил меня Захар.
А я одной ногой была почти снаружи, втянув вторую, зацепилась юбкой за гвоздь. «Вот поэтому и хочу иногда носить брюки, – пробормотала я себе под нос. – Кто сказал, что женщине нельзя повседневно носить брюки, это же ужасно неудобно в юбке по болотам да по заборам лазать!»
– Помоги, Захар. Я зацепилась.
Он потянул меня к себе, и мы рухнули с ним на землю. Крепко обняв меня, он посмотрел в глаза и спросил:
– Цела? Все в порядке?
– Все хорошо, уходить надо, нас слышали.
Я действительно произвела шум оборванного подола. И один из немцев произнес: «Что это было?»
– Они направляются сюда, уходим, – схватив один из мешков, я взяла под руку Захара, и мы направились в сторону леса.
Мы отбежали несколько метров, как вдруг Захар положил всю провизию на землю и сказал:
– Я сейчас.
– Куда ты? – с вырывающимся сердцем наружу от страха быть застуканной произнесла я.
Я осталась в канаве дожидаться Захара, разговоров немцев уже не было слышно, но страх не покидал меня.
– Все в порядке, идем, Маша.
– Захар, ты меня жутко напугал, что случилось?
– Доску обратно приложил, чтобы до утра не спохватились потерь, интересно, на кого подумают, такой узкий лаз, а вон сколько вынесли-то, – с легкой ухмылкой произнес он и добавил: – Чего молчишь? Ты-то вон какая, фигура словно как у ребенка.
Я немного смутилась, но и слегка загордилась, что смогла справиться с задачей. «Интересно, будет ли мне какое-то наказание за очередное воровство. Хотя что теперь об этом думать».
Медлить было нельзя. Хотя ужасно хотелось есть и спать. Будто прочитав мои мысли, Захар произнес:
– Еще немного потерпи, нам бы вот только лес пройти, до болот добраться, и будет привал.
– Все хорошо, не волнуйся.
Мы добрались до начала болотной тропы и наконец-то выдохнули, совсем немного осталось.
– Давай, Маша, перекусим, ты совсем слаба, двое суток на ногах.
– Да, и правда нужен привал небольшой, ты ведь тоже не меньше моего устал.
Мы расположились под деревом, достали тушенку и с трясущимися руками просто проглотили ее.
«Что же это за жизнь такая, в которой и жить-то не хочется. Вести борьбу за выживание, я бы сказала. Все время проверяя на себе выносливость, что еще судьба мне уготовила?», – размышляла я про себя, как мои мысли вдруг прервал Захар.
– А я не был женат, как-то не сложилось, к своим почти тридцати шести годам. Не завел семьи. Чтобы маму с сестренками не разлучили, в ссылку не отправили, добровольцем на военную службу пошел, отец погиб на Каспии, один я за старшего остался. – Захар еще немного смял скрученную папиросу из свеженабитого табака и продолжил: – Отец в заговоре состоял, у него свой взгляд был на новую власть. Я, если честно, тоже не все идеи разделяю нашего правительства, но об этом лучше молчать, наверное. После ранения снят был, более я не служивый вроде как, получается, с одним глазом. Но это не про меня. В Гродно направлялся, это от Бреста недалеко. Родня у меня там, вот поэтому здешние места немного знаю, как лес тут растет. Добравшись до места, работу бы нашел, руки, ноги все на месте, справился бы с любым делом. А теперь вот я здесь.